СЕСТРЫ И БУДУЩАЯ ЖЕНА ЖДУТ ВИКОНТА

JONATHAN BAILEY
LEONARDO GAVARDO // ЛЕОНАРДО ГАВАРДО, ³⁶
человек// виконт Тенобии // младший брат

» Семья превыше всего - эту мысль вбивали в голову всем детям семьи Гаравдо с самого раннего детства. И если Маред и Амедея просто должны были удачно выйти замуж на благо семьи, и не позорить уважаемое в высших кругах имя, то на Лео возлагалось намного больше надежд и ожиданий. Отец всегда говорил ему, что однажды молодой виконт станет графом, заняв место своего старика. И когда это случится, когда придет время, Леонардо должен будет сделать все, чтобы с достоинством продолжить дело своих предков, прославляя род Гавардо так же, как это делали все, кто был до него.
» Естественно, подобное давление не могло не сказаться на молодом мужчине. Он видел, как его сестер выдавали замуж за "подходящих" кандидатов, заботясь лишь о благополучии и репутации семьи, и сам в свою очередь быстро осознал, какая большая на него возложена ответственность. Он тщательно подошел к организации собственной семейной жизни, женившись на девушке из высшего общества, которая не смогла тронуть ни единой струны его души. Возможно потому, что в его сердце уже была другая, а возможно потому, что брак был для него лишь выгодной сделкой, не более того. Не смотря на это, привыкший безропотно выполнять свой долг Леонардо обзавелся и семьей и детьми, и начал все с большим интересом и старанием погружаться в дела семьи, стараясь доказать отцу, что он достоин семейного главенства.
» Одна из таких попыток самостоятельно вести дела привела к тому, что в результате неудачного стечения обстоятельств Лео оказался в большой беде, и, решив сэкономить семейное состояние, предпочел расплатиться рукой своей младшей сестры, так удачно овдовевшей не за долго до этих событий. В попытках добиться одобрения отца Леонардо стал время от времени забывать, что это значит: быть, а не просто казаться. 
ДОПОЛНИТЕЛЬНО:
Две сестры очень ждут любимого брата, который постепенно будет заменять им любимого и заботливого отца.
P.s. Большинство деталей, описанных в этой заявке, являются исключительно результатом нашего семейного обсуждения того, каким мы видим Лео. Это же касается его должности виконта, которую можно смело при желании в настоящем сменить на графа, отправив папеньку на покой. Если какие-то детали вы бы хотели изменить, смело предлагайте свои идеи, мы открыты для любых предложений!
P.s.s. На момент лета 1246 года планируется, что супруга виконта скончалась некоторое время назад, и сейчас он собирается жениться на юной дочери графа Новака, которая не смотря на свой юный возраст смогла привлечь внимание взрослого вдовца.

ПРОБНЫЙ ПОСТ:

Маред стояла посреди своих новых покоев, обхватив себя одной рукой за пояс, а второй устало потирая лоб. Вот уже две недели она томится в одиночестве в своей несправедливой ссылке, и нахождение здесь уже кажется невыносимым. На ней шёлковый струящийся халат - один из многих, что принцесса надевает по утрам, поднимаясь с постели. Однако с каждым днем надевать его становится все труднее. Заставлять себя подниматься с постели, чтобы надеть красивое платье, которое и так никто не увидит, и, проходив в нем целый день, снова сменить его на халат, отправляясь в постель. В чем смысл? Было бы куда проще просто оставаться под тяжёлым пуховые одеялом.
Клянусь богам, ещё несколько дней, и я скажусь больной, лишь бы не вылезать из этой постели.
Двери в покои отворяются, и в них появляется леди Виндберри - хранительница поместья и просто слишком уж радушная женщина. На лице её как всегда играет улыбка, а перед ней семенят несколько юных служанок, каждая из которых держит перед собой аккуратно сложный королевский наряд.
- Доброе утро, ваша светлость! - щебечет она, и Маред морщится, будто этот голос вызвал у неё вполне настоящую головную боль.
- Какой сегодня чудесный день, не правда ли? -
Жестом она велит одной из девушек распахнуть шторы, и в комнату врывается целая охапка солнечных лучей. Принцесса однако не обращает на леди Виндберри никакого внимания, лишь устало поднимает глаза, на секунду изображая задумчивость при выборе наряда, и указывая пальцем на первый попавшийся. Право же, какая разница, в чем она будет сидеть в одиночестве?
Но хранительница пустующей большую часть года усадьбы все никак не унимается.
- Сегодня вы могли бы прогуляться по берегу, ваше высочество. Или отправиться на конную прогулку. Я могу распорядиться, и вам приготовят экипаж. Или возможно вы желаете заняться вышиванием? Мне совсем недавно привезли чудесные лекала, я с радостью подел...-
- Хватит! - резко прерывает Маред этот бесконечный поток ереси, громко рявкая на женщину. Она тут же жалеет об этом, ведь понимает, что им предстоит провести вместе ещё не один месяц. Потому, вздыхая, принцесса убирает руку от лица и поднимает свой опустощенный взгляд на пожилую женщину.
- Простите меня, леди Виндберри, однако сегодня я не в настроении заниматься чем-то подобным. Прошу вас, пошлите кого-нибудь принести мне настойку от мигрени. Я останусь здесь и почитаю. -
Голос принцессы на этот раз звучал спокойно, и леди Виндберри по всей видимости подобное извинение устроило. На лице её отразилось волнение, и она понимающе кивнула, поспешив выполнять указания своей госпожи. Маред же послушно встала перед зеркалом, позволяя фрейлинам нарядить её, словно дорогую тряпичную куклу.
Интересно, как скоро я сойду здесь с ума...?

***

- Госпожа. - тихо позвала леди Виндберри, отвлекая принцессу от её увлекательного занятия. Маред стояла на балконе, откуда открывался захватывающий вид на бескрайние морские просторы, и внимательно наблюдала за волнами, что разбивались о прибрежные скалы. За последнюю неделю многое изменилось. После нескольких дней, проведённых взвперти в своих покоях, запрещая слугам даже открывать окна, Маред вдруг поняла, что ей нужно взять себя в руки. Да, с ней поступили несправедливо. Да, её наказали за непослушание, совершенно забывая обо всех жертвах, что она совершила ради благополучия королевской семьи. Да, никто там не относился к ней с должным уважением, никто не ценил её по достоинству, вдовствующая королева только и знала, как попрекать её всем, что только приходило в её старую, лишившуяся всех остатков ума голову, а Гаррет потокал этим упрёкам, не считая нужным заступаться за жену. Один лишь король был добр к ней вот уже много лет, но даже он не смог защитить её от этой жестокой ссылки.
Но разве значит это, что нужно опускать руки, и медленно загнивать здесь, хороня себя раньше времени? Ей есть, ради кого жить, есть, ради кого бороться. И она будет бороться. К тому же, разве смогут они держать её здесь вечно? В конце концов, под чутким руководством королевы-матери дела во дворце начнут медленно, но уверенно катиться в тар-тарары.
Оборачиваясь через плечо, принцесса бросила любопытный взгляд на управляющую поместьем. Леди Виндберри за три недели тоже сделала некоторые выводы относительно своей новой гостьи, и теперь отношения их складывались куда лучше. Потому Маред не сомневалась, что женщина не стала бы беспокоить её без вечкой на то причины.
- Стражники сообщили, что прибыла карета вашей сестры. -
Удивлённо вскинув брови, Маред кивнула, а на губах её мелькнула тень улыбки.
- Проводите леди Амедею в гостиную и велите подать нам вина. Я сейчас подойду. -
Вернувшись в покои, Маред подошла к зеркалу и окинула себя оценивающим взглядом. Она не ждала гостей, однако вид её был вполне достойным королевской особы. Слава богам, она заставила себя подняться с постели и отбросить хандру. Появляться перед кем-либо, даже если это твоя родная сестра, в ночной рубашке средь бела дня было бы весьма и весьма некрасиво.
Не заставляя свою гостью долго ждать, принцесса появилась в зале всего через несколько минут после того, как туда проводили Амедею. На губах её заиграла ласковая улыбка, она была рада видеть здесь родную душу, особенно сейчас, после трех недель бесконечного одиночества.
- Сестра моя, какой приятный сюрприз! - раскрывая объятия, женщина подошла ближе к Амедее и обняла её.