Она глубоко спала шесть долгих столетий, не ведая о том, что произошло не только с её потомками, но и с самим миром, который когда-то принадлежал им. В своих снах возвращаясь в далекое прошлое, проживая его и всякий раз оказываясь в плену старых ошибок и событий, что нельзя было изменить, переживала их так, словно все происходило по-настоящему. В те моменты, когда разум напоминал ей о том, что произошло, она просыпалась, но не в силах пошевелиться снова погружалась в зыбкую пучину небытия.

Со временем небытие смилостивилось над ней и спрятало самых страшных, самых уродливых и ужасных демонов, живших в её душе, в недра подсознания. Они стенали, выли и рычали, пытаясь выбраться из своего заточения, но в те мгновения она закрывала уши и глаза, чтобы больше не слышать их. Однажды их голоса смолкли и оставшись в пустоте, Колестис создала новую реальность, свой маленький мир, где могла быть счастлива в те часы, дни и годы, пока очередной холодный ветер из ямы, где спали её демоны, не напоминал ей об их существование.

Колестис не знала, сколько прошло времени с момента её заточения, и даже забыла о том, как оказалась в плену своего собственного разума. Она просыпалась, безмолвно кричала внутри своего каменного саркофага, а после снова засыпала. Просыпалась и засыпала. В конце концов она стала реже просыпаться и глубже засыпать. Тогда боль, терзавшая разум и тело, уходила.

Все это время она покоилась на дне каменного саркофага в глубине одной из множества усыпальниц. Там, в глубокой пещере, сокрытая десятками различных заклинаний, Колестис и провела бы всю вечность, пока её разум окончательно не забыл бы ни кто она, ни что с ней произошло, если бы богу Смерти не удалось найти то место.

Однако даже тогда, когда сердце Колестис покинул зачарованный кинжал, а губ коснулась кровь принесенных в жертву людей, она пришла в себя лишь на несколько мгновений, а после снова погрузилась в глубокий сон, из которого не торопилась возвращаться.

В те самые мгновения, открыв глаза и увидев Фетиха, она решила, что снова оказалась в плену своих воспоминаний. Она должна была снова научиться отличать действительность от грёз, навеянных разумом, желавшим избавиться от боли и всего того, что было с ней связано.
Колестис помнила Фетиха, и помнила, что он исчез много тысяч лет назад. Узнав, что ведьма, которую он обещал убить ради неё использовала его кровь, чтобы создать оружие против них (против неё и её семьи), она была в замешательстве.

Когда же бог Смерти перестал отзываться и больше никогда не появлялся, Колестис посчитала, что он обманул её также, как и другие, предав все возможные клятвы. Предав их любовь и её веру. Больше она не верила никому. И даже тогда, когда ей казалось, что она может снова начать верить, воспоминания об этом предательстве снова возвращали её в действительность, где никто, кроме самих древних не мог понять такое же древнее существо. Это в некотором роде стало одной из причин, по которой они с Корнелиусом снова сблизились.

Сбитый с толку разум Колестис пытался снова нащупать для себя опору. Она снова училась чувствовать свое тело, подчинять себе каждую его клеточку и ощущать многочисленные кровные связи, которые простирались за пределы палатки, и даже за пределы страны, в которой они находились.

Дергая за невидимые ниточки, появившейся после того, как Фетиху удалось изъять кинжал у неё из груди, Колестис изучала то, что давала ей кровная связь, и те потомки, с которыми она ещё не истончилась до такой степени, чтобы исчезнуть, тоже могли снова почувствовать её незримое присутствие внутри себя.

Ощутив теплое прикосновение, знакомое и напоминающее о чем-то важном, Колестис устремилась к его источнику. Она пробиралась сквозь грёзы, осторожно преодолевая барьеры на пути к яви, и в конце концов открыла глаза. Увидев сквозь пелену знакомый образ, древняя испытала смешанные чувства.

Когда-то Колестис думала, что сможет снова увидеть Фетиха лишь в том случае, если кому-то все же удастся найти способ убить древних. Она не знала, что будет чувствовать по этому поводу, ведь злость за его поступок и глубокая обида почти истлели под натиском времени. Сейчас же, вспомнив лишь часть из того, что произошло, ей было сложно осмыслить его присутствие.

-Ты пришел за мной? – спросила Колестис, вкладывая в эти слова, вероятно, совсем не тот смысл, который мог вложить в них сам бог Смерти. – Говорят, что забвение милосерднее живых и в нём они ищут утешения. Какого оно — забвение?

Она пока ещё не понимала видит ли перед собой настоящего Фетиха или же лишь его образ, навеянный грёзами.

Отредактировано Колестис (02.03.2025 02:06)