«Девочка из богатой семьи» - при таком сочетании слов в голове сам собой формируется образ златокудрой принцессы, надменной, маленькой и хрупкой. Но, если опираясь на данный шаблон, именно так вы представили Зоуи, то вы... Глубоко заблуждаетесь! Младшая, после двух братьев, дочка должна была стать главной любимицей и отрадой отца, но вместо этого из Зоуи получилась боевая девчонка, оторва, готовая носиться по лесу с мальчишками и постоянно влезать в приключения.
Как истинная наследница Яра, эта волчица очень ценит свою независимость (при том не принижая защиту семьи и важность наличия общих идей), большое внимание уделяет вопросам свободы и выбора. Она воспринимает этот мир философски, т.е. всегда сомневается. Не верит слепо ни в авторитеты, ни в традиции, если те стали лишь ритуалом, значение которого утерялось в веках. Она не сможет спать спокойно, пока не отыщет обоснование даже самым мистическим и неоднозначным вещам... И потому настоящее место работы, библиотека, подходит ей, как никогда!
Она внимательна к деталям и часто разум её вычленяет такие взаимосвязи событий и фактов, которые были незаметны другим. Ей нравится существовать в потоке информации, анализировать, выстраивать цепочки событий, домысливать и создавать свои легенды. Зоуи, пожалуй, могла бы управиться с бизнесом - ей дана наблюдательность и умение следовать «в ногу со временем», оценивать главные тренды. При этом она не настолько глупа, чтобы слепо копировать моду и довольно зубаста (как и обещает фамилия) и для того, чтобы сама за себя постоять, ведь когда у тебя целых два старших брата, ты ко всему подготовлена с детства. Однако кабинетная реальность и рутина претит ей, и на типичную «библиотекаршу» она явно не тянет и, хотя информацию предпочитает всё же черпать из книг, как правило любит её проверять полнокровной реальностью. Подчас и на собственной шкуре. Так что скорее Зоуи увлечется гонзо-журанлистикой, чем будет шутдировать учебник для бизнес-акул написанный каким-нибудь экспертом-теоретиком, даже если тот и станет бестселлером. Ведь каждое правило обречено быть однажды нарушено, верно?
О, и о бестселлерах, кстати! Увлеченная литературой, она бы поспорила с массовым мнением и модой на книги. Зоуи вообще любит спорить. Бестселлерами часто становятся нашумевшие книги-пустышки, а Зоуи зрит в корень! О нет, она порой неосторожна, но не так легкомысленна, как вам может казаться. Она истинный волк в «чаще» города.
Но, как и у любого человека или существа, у Зоуи есть и личные слабости. Во-первых, она импульсивна в поступках, любит соваться в опасные ситуации, что не всегда приводит к положительным итогам. Да и вообще, эта девица романтична в плохом смысле слова, поэтому любит обманываться книжными историями в духе благородных пиратов и робин-гудов, по авантюрности натуры связываясь не с теми парнями. Порой ей требуется ободряющий щелчок перед носом, чтобы она осознала, как опасно играет. Щелчок и замечание порой ей нужны и тогда, когда дисциплина страдает (а это нередко случается) - в конце концов, в библиотеке должен быть идеальный порядок. Этому Зоуи, всю жизнь предпочитавшая творческий хаос, пока только учится.
ЛЮБИТ: читать и рецензировать новую литературу, откапывать интересные факты, городские легенды и сплетни, смотреть и обсуждать кино, танцевать, соревновательные игры, посещать спортивные мероприятия, захватывающие приключения.
НЕ ЛЮБИТ: свой день рождения, кофе, табачный дым, пьяных оборотней, обсуждать религию и политику, бытовую рутину, туфли на каблуке, соответствовать массовой моде и чужим ожиданиям.
|
Привет, я Зоуи и, вроде как, я должна рассказать что-нибудь о себе... Что ж, корни небезызвестного в Смоуке семейства Байтеров уходят в историю основания самого городка. Когда-то здесь велась активная золотодобыча, но мои хитрые предки сумели сколотить состояние не на владении шахтами и даже не тяжелой работой на приисках, а на успешной торговле: бесперебойном обеспечении добытчиков необходимым снаряжением и обмундированием... Ах, вы считали, что я начну не так издалека? Ну а как же иначе! Ведь я из тех самых Байтеров, чьи кофейни торчат в Валенштайне и Смоуке на каждом углу. Я честно вам признаюсь, ненавижу всё это, и потому приложила большие старания, чтобы во мне видели в первую очередь Зоуи, а не «младшую дочку Байтеров».
Всё верно, я третий ребёнок в семье, и самая младшая. У меня есть два брата, мама, папа, дядюшка с тетушкой, и даже кузены. В общем, семейство довольно большое и дружное. Мой отец, Венцслав Байтер, в Смоуке кто-то вроде «оборотничьего падре» - когда-то наши предки входили в первородную стаю «Дети Параселены», эти заветы и почитание имени Лунной богини отец щепетильно хранит до сих пор. Звучит забавно, соглашусь, но его искренняя вера перестала быть смешной для меня после того, как нашла подтверждение... В этом году наша семья отправилась встречать наступление Нового года к архипелагу Кельн, в священное место, где отец получил под тройною Луной откровение и дары от самой Параселены (если, конечно, он не тронулся крышей, а с ним и все мы) и теперь я в смятении. Однако же, я опять не о том, вы же хотели послушать рассказ о моей биографии?
Итак, я ненавижу дату своего рождения, в отличие от старших братьев и отца, которые каждый раз в честь него надираются. Всё дело в том, что меня угораздило появиться на свет в день рождения Новой Луны, а это один из главных праздников, почитаемых нашим народом. Моё имя переводится как «жизнь», и на меня возлагались большие надежды, оправдаю я их или нет? Пока и не знаю... Знаю только, что в детстве меня очень любили, даже чрезмерно, порой баловали - вот и характер паршивый, получите, распишитесь! Не помню, чтобы до школы я в чем-то особо нуждалась, хватало всего: и любви, и внимания, и игрушек с подарками. Не хватало, пожалуй, лишь приключений на... Хе-хе-хе... Собственный хвост!
Поэтому в школьные годы я слыла хулиганкой, свисала с окрестных деревьев, играла вместе с братьями в бейсбол (вообще-то городок у нас больше футбольный, но для футбола со старшими я была мелковата), ходила с синяками на коленях... Родителям часто приходилось краснеть за меня - но я то ведь знала, что спонсорская поддержка отца не помешает развитию школы! В итоге на всех школьных матчах красовалась реклама наших семейных кофеен, и это был отличный коммерческий ход. Отец ещё был должен поблагодарить меня за такую идею! Он этого не сделал, конечно.
Но чем старше я становилась, тем больше становилось запретов, наставлений, советов. Всё чаще я слышала, как и чему должна соответствовать. Тогда я подумала - «эй, стоп, это же моя жизнь?» - и решила не слушать вообще никого, и даже если я была неправа, все ошибки и полученный опыт - мои, честно добытые и честно набитые шишки.
Единственным моментом биографии, в котором я доверялась родне с тех самых пор, стало лишь первое для меня обращение. Это было непросто. Волчица во мне, как и стоило ждать, оказалась такой же строптивой как я. Сложно было тягаться с собою - там были слёзы и боль, но ведь такое случается в своем роде со всеми подростками, разве не так? Особенно, когда всё происходит на фоне первой любви. А мне с ней, увы, не свезло... Но об этом я расскажу вам когда-нибудь позже... Потом, хорошо? Сложные были деньки. Экзамены и выпускной. От всего так хотелось сбежать! И тогда я придумала план.
Мне всегда нравилось проводить время с книгами - считаете, что такие как я, ничего не читают? Ха-ха, ошибаетесь, если бы я не читала, то никогда бы не стала собой - и я подумала, что смогла бы открыть свою книжную лавку, или даже издательство. Потому выбор образования пал на гуманитарную сферу. Папа, конечно же, выбрал бы факультет управления бизнесом... Он ведь его и окончил! Но мне навязать свое мнение все же не смог - пусть лучше братьев тиранит.
По окончании школы я не стала поступать в местный ВУЗ, а подала документы в Исторический университет Валенштайна. Я не рассчитывала, что не только пройду, но и выбью стипендию. Но, надо же, вышло! Тогда я вырвалась из Смоука, уехала, окунулась в бурлящую жизнь мегаполиса. По началу мне нравилось это, но что-то всё-таки тянуло обратно. Я скучала по старым друзьям и родне. С тоски я начала вести дневник, а после даже сочинять рассказы по опыту собственной жизни. Писала я больше для университетской газеты, не думала, что в будущем так увлекусь. В Смоуке я привыкла быть в стае - в большой семье, которая поддержит несмотря ни на что. И потому, спустя четыре года обучения - полученного собственным трудом, а не деньгами отца, я поступила на заочное отделение магистратуры. Теперь я могла со спокойной душой возвратиться в «родные пенаты», но нужно было прикладывать больше усилий к учебе, что требовало от меня повышенной ответственности. Её же мне частенько не хватает, и потому я с осени устроилась работать в новой школе, где учатся дети иных - библиотекарем, чтобы всегда иметь возможность учиться не отходя от рабочего места. Пока что справляюсь, а рассказы теперь публикую в местной газете, под псевдонимом Валентайн Инглиш. Отцу не догадаться ни за что! Даже читатели спорят: Валентайн - это женщина или мужчина?
Когда-нибудь я раскрою им правду! |
Как говорят в народе, с кем Новый год встретишь - с тем его и проведёшь, и хотя Зоуи никогда не была суеверной, в её случае это поверье сработало. Год Знамения, как называли его в стае Венцеслава, стал для неё судьбоносным. Отношения с Аланом, которые начинались как будто случайно, очень быстро развились из простого любопытства друг к другу в настоящую страсть. Впрочем, последнее было для Зоуи совершенно нормально. В её жизни многое происходило спонтанно и резко, причём о собственных решениях она очень редко жалела, даже если они казались другим эксцентричными. Долго думать и тщательно взвешивать никогда не входило в её привычки.
Так, в августе 2008 года, когда волчица узнала о наступившей беременности, пара без отлагательств решила связать себя узами брака и объявить всей общине о счастливом событии. К тому моменту Алан, устроившийся на работу в новый ресторан эросианца Джованни, успел подтянуть своё материальное благополучие, а Зоуи успешно перешла на второй курс заочной магистратуры ИУВ, что в целом создавало неплохую ситуацию для старта новообразованной семьи. Даже придирчивый Венцеслав Байтер, который заведомо знал, что попросить руки его дочери отважится редкий представитель общины, узрел в Амладарисе деловую хватку - тот факт, что чужак успел так быстро устроиться в Смоуке, и был достаточно честолюбив, чтобы явиться ему на глаза прежде момента, чем смог сделать это с достоинством, заслуживал особой похвалы. Поэтому Венцеслав даже готов был закрыть глаза на тот факт, что работает будущий зять на конкурента, к тому же вампира. Позорней было бы, когда бы он явился на порог его дома нищим бродягой, чтобы просить одолжения или проситься на работу в кофейню... Так что - чёрт с ним, с вампиром, и да хранит Параселена счастье новой обортничьей семьи! Тем более в связи с таким прекрасным обстоятельством, как пополнение в семействе, которому все были рады.
Свадьба Зоуи и Алана была отмечена со вкусом, но относительно скромно. Молодые не желали привлекать много шума к своему личному празднику, планируя обойтись без незваных гостей и торжественных заметок в газетах, на фоне чего едва не поссорились с Байтером-старшим на стадии организации. Убежденный в необходимости всенародных гуляний, отец считал своей святой обязанностью вложиться в праздник своей единственной дочери и растрезвонить об этом на всю округу, но в итоге позвали лишь родственников и близких друзей, однако даже при попытке ужаться, гости заняли весь двор. Благо, погода в ту пору была ещё теплой и приятной для посиделок на открытом воздухе.
Поселившись отдельно, но недалеко от родителей, молодое семейство принялось устраивать быт, готовиться ко встрече с малышом, и первое время всё было отлично. Зоуи уволилась из школы Эллингтона, отработав там всего год, и теперь занималась только учебой, насколько то позволяла беременность. Диссертацию она защищала уже на позднем сроке и ей, учитывая её «непростое положение», конечно же сделали море поблажек. Чуть позже родился их с Аланом сын, став несомненной радостью для всей большой семьи и для стаи.
Затуманенное счастьем сознании Зоуи в те времена не беспокоило частое отсутствие мужа с ней рядом. Ей много помогала родня, и она всегда находила дела, которыми может заняться пока Алан, как считала она, зарабатывал деньги. Это и впрямь было так, и хотя Зоуи не знала, что её муж занимается криминалом, благодаря его работе они с сыном ни в чем не нуждались и были избавлены от нужды опираться на финансы Венцеслава. Ревнивой она тоже никогда не являлась, предпочитая верить мужу, которого искренне любила в то время, и по началу не сильно заботилась, где его носит. Тем более, что внимание занимала другая проблема - положение в стае отца.
Всё дело в том, что увлекшийся мифологией и мистикой на фоне Знамения Венцеслав отыскал ритуал обращения магов в волков, опиравшийся якобы на то, что первый оборотень, Виктор, был магом. Но самым ужасающим был не столько фанатизм отца, который долго смущал окружающих, заставляя считать, что у Байтера съехала крыша, а то, что Венцеслав осмелился это проверить на практике, и даже более того - ритуал оказался рабочим. Жертвой, ставшей первой подопытной, была женщина-пневматик по имени Джоанна, приехавшая в Смоук не так давно. Венцеслава не остановило даже то, что женщина была на позднем сроке беременности, что было очевидно для любого. Но это и стало причиной такой беспощадности - ведь мужем и отцом ребенка Джоанны являлся вампир, и оборотни Смоука этому не были рады. Венцеслав, думая, что ребенок Джоанны не выживет, обратил её против воли, а вампира, который пытался встать на защиту своей семьи, Байтеры убили.
Событие это воспринято было двояко. И если одна часть смоукских оборотней, уверовав в завет богини, тогда согласилась с Венцеславом, то прочие, во главе с Арнкеллом Вебьерном - выходцем из семьи рудокопов, исторически ненавидящей предприимчивых Байтеров, поставлявших товары для шахтеров втридорога, объявили Венцеслава безумцем. Община Смоука, когда-то сплоченная, разделилась надвое. Были и семьи, которые воздержались от того, чтобы занять чью-то сторону в этом конфликте, считая, что ни Арнкелл, ни Венцеслав не правы. К примеру, Беласко. Возможно только из-за этой третьей стороны, и двух детей с обеих сторон - сын Джоанны, взявшей новое имя Ровена, который в итоге родился оборотнем, как и сын Зоуи, родившийся на год позже - две стаи и не сцепились открыто, хотя конечно ситуация продолжала быть напряженной.
В 2018-ом, когда сыну Зоуи и Алана было всего 9 лет, случилось кое-что более страшное. Энигма, хранимая много веков, окончательно пала, вскрыв для людей «подлунную» сторону мира. Повсюду начались беспорядки, и хоть до Смоука они докатились не сразу, это всё же однажды случилось. В их маленьком уютном городке всё перевернулось с ног на голову. Как будто обезумев, люди, как и в Валенштайне жуткой осенью 2007-ого, принялись малевать транспаранты в духе «нечисти - смерть», бить витрины в домах и заведениях, принадлежащих иным, устраивать драки. Полиция не успевала разобраться с одним очагом мракобесия, как тут же возникали другие. Тогда серьёзно пострадала и сеть «Biter's Coffee», и авто-мастерская Руфуса, и даже фамильный особняк Байтеров, который подожгли неизвестные. Последнее ещё больше ужесточило конфликт между Венцеславом и Арнкеллом, поскольку первый считал, что в пожаре повинны не люди, а члены стаи второго, второй же, утверждая что Байтерам мстит только карма, естественно всё отрицал. Виновные в поджоге так и не были найдены, и для Байтеров наступила тёмная полоса жизни.
Отношения Зоуи с мужем испортились. Они всё чаще придирались друг к другу, и Зоуи начала понимать, что наконец-то сняла «розовые очки», в которых муж казался ей достойной личностью. Мало того, что он постоянно пропадал на работе, так он ещё и не желал с ней делиться ничем. И, если вдуматься, никогда не желал. Она не знала, что работа на Джованни - это работа на мафию, но не раз замечала, что от любимого мужа пахнет кровью людей, хотя конечно он сам ничего не рассказывал. Алан вообще походил на человека с раздвоением личности, и если одно его «я» было именно тем, за кого она вышла замуж - остроумным, интеллигентным мужчиной с каким-то неуловимым дворянским достоинством, то другое - представляло собой агрессивного психопата, с кем становится страшно даже просто находиться поблизости. В конце концов, Алан за все эти годы так и не рассказал, где и как жил до Смоука. И если раньше ей казалось, что туманное прошлое не должно стать помехой настоящему счастью, то теперь это стало проблемой.
Однажды, когда сын уже спал, они с пришедшим поздно Аланом так разругались, что добрались до рукоприкладства. Этого Зоуи стерпеть не смогла, пригрозив, что подаст на развод и отсудит права на ребенка, правда, к её удивлению, Алана это ничуть не смутило - развода он не испугался, восприняв её угрозы спокойно, и попытался уладить конфликт, подключив свои дипломатические навыки. Это на какое-то время её успокоило, идея развода отпала, но ситуация лучше не стала. Это и злило, и вгоняло в уныние. Да ещё и сынок, который в отце души не чаял, невзирая на то что тот даже времени толком на его воспитание не находил, начал обвинять мать в попытках развалить их семью и напрасных придирках к отцу, стал агрессивным и взвинченным. И всё это на фоне непрекращавшейся травли иных: жалкие людишки, которых отныне закон защищал будто какую-то привилегированную расу, взялись утверждать, что подобные Зоуи - «монстры», и потому им по гроб обязаны...
Вот только монстрами чаще становились не оборотни, а людские выродки-подростки, трусливо задиравшие малолетних иных. Как-то и сыну Зоуи, который был пока ещё мал, а потому не отличался от обычных детей, от подобных досталось. Волчица же ещё помнила, как стала жертвой таких хулиганов, желавших поглумиться над ней ради выкупа у богатого папы, поэтому восприняла нападение на сына особенно остро: вместо того, чтобы уладить конфликт по закону или сообщить о нем в администрацию школы, волчица лично нашла хулиганов. По началу она собиралась только их припугнуть, но хулиганы, как говорится, «напрашивались», принявшись грязно оскорблять её семью и вообще всех иных. В то нелегкое время она и так-то была нестабильна, а это лишь стало катализатором гнева, так что Зоуи, желая выплеснуть ненависть, переборщила, нанеся хулиганам такие увечья, что они ещё долго лежали в больнице... Ещё ладно, что выжили.
Тем не менее, Зоуи судили по всей строгости. Причастен к этому был лично и Коул Беласко, когда-то друг детства, безнадежно влюбленный в неё, а теперь шериф округа, что если и сказалось на решение суда, вынесение обвинения и назначение наказания Зоуи, то лишь в худшую для неё сторону. А всё из-за чего? Она в прямом смысле слова имела наглость плюнуть Беласко в лицо, когда он попытался выбить из неё сожаление относительно содеянного. Нет, виноватой она себя не считала. Даже немного жалела, что приложила слишком мало усилий и позволила выжить подонкам, которые могут теперь отомстить её сыну.
Коул добился, чтобы Зоуи отбывала свой срок в отдалении от Смоука, и потому она не попала в окружную тюрьму. Желая, чтобы она хорошенько подумала и раскаялась в содеянном, а также зная свой мягкий характер, он не хотел, чтобы она получила поблажки и надеялся, что к её наказанию отнесутся со всей строгостью. Воспитание её сына он, по сути лишив мальчика материнской заботы, тоже решил возложить на себя, и отнесся к тому со всей душой. Единственное, чего он не желал, чтобы мальчик сохранил в себе эту ненависть к людям, потому постарался прервать их общение с Зоуи, исключив даже возможность общаться в переписке. За это Зоуи будет в будущем благодарна ему, хотя конечно в отношении мальчика эта попытка и выйдет жестокой, и потеряет всякий смысл, когда он узнает, что Коул ему лгал.
Всю ненависть к людям, бессилие, боль и отчаяние Байтер выльет в роман «По ту сторону» - эта работа, главная отдушина на ближайшие пять лет заключения, станет в итоге великим трудом, прочувствованным, пережитым и переосмысленным. У неё будет возможность остыть, перешагнуть за границу принятия, выдохнуть. Поэтому, выходя из тюрьмы, она будет уже совсем другой, нежели та молодая бунтарка, что туда заходила. Она станет чуть ближе к той правде Беласко, что представители всех рас могут жить меж собою в согласии, и что среди представителей каждой есть как свои отщепенцы, так и свои герои, но не простит того ханжества в духе «люди слабее, значит им надо больше позволить», что станет в итоге государственной политикой Дюссельфолда, где будут говорить о «равенстве» изначально неравных.
Именно потому её книга и станет бестселлером сразу же, как выйдет из печати в 2024 году. Именно потому она, несмотря на погашенную судимость, станет востребована у самых видных издателей. Ведь больная мозоль беспокоит, особенно если на неё надавить.
По возвращении домой Зоуи вновь попытается собрать свою жизнь из осколков. Прежде всего она попытается помириться с Беласко и с сыном, из чего даже временно выйдет подобие мирно живущей семьи. Коулу, несмотря на отсутствие чувств кроме чувства вины за своё поведение и далекой, почти позабытой, теплоты школьных дней, она будет благодарна за сына, но сердцем всё же останется где-то в том времени, когда жила в браке с Аланом, поэтому желание помириться с последним и станет её наваждением. В конечном итоге попытки что-то исправить приведут лишь к тому, что переживающий непростую пору переходного возраста на границе первого обращения, сын сочтет их обоих «поехавшими», и что самое страшное - Зоуи с ним будет согласна. Она ведь и правда не очень нормальная, но при этом не желает менять ничего в своей жизни... Хотя Коулу лучше об этом не знать.
|
- 
- 
