Аурелия проснулась на рассвете, так как сегодняшний день должен был быть многообещающим.В последний вечер, когда она виделась с Марией,незадолго до того, как покинуть резиденцию, где проходил спиритический сеанс, им удалось договориться о следующей, но уже запланированной встрече. Русалка даже нашла в себе энтузиазм, чтобы, не без помощи своей гувернантки конечно же, написала своей новой подруге письмо, в котором поинтересовалась о том, где можно было бы их встречу провести. Также в нём Релл настаивала на том, чтобы встреча прошла лишь между ними двумя, так как ей не хотелось, чтобы присутствовала её вездесущая наседка (как мысленно назвала её девушка) в лице фрау Шлоссер. Слишком уж она была по её мнению консервативной, слишком оторванной от реальной реальности, слишком приземлённой.  Вообще Мария, к удивлению, несмотря на окружающих её людей, умудрилась сохранить незамутнённый, какой-то особый взгляд на мир. По-детски наивная, а оттого и впечатлительная, она не скрывала своих эмоций, говорила что думает, а также без труда могла поддержать беседу, даже тогда, когда у самой Релл уже не находилось подходящих слов. Подобный склад ума и характера привлекал. Не удивительно, что Мария Фредерика легко покоряла людей своей непосредственностью. Вот и она, Аурелия, морская русалка, каким-то неведомым образом оказалась, своего рода, в сетях юной девушки. С ней хотелось видеться чаще.
          Совершив утренний туалет, она несколько часов не находила себе места, пыталась чем-то занять себя в ожидании встречи, и всё равно почему-то неизбежно нервничала. Неоднократно Сесиль ловила её на каких-то бесцельных действиях: перебирании палками тяжёлых штор, оборок платья, волос, метания из комнаты в комнату, лишь  бы не находиться в удушающем состоянии покоя. Гувернантка лишь улыбалась, наблюдая за ней, но прерывать не смела. Она даже подумала, что будь Релл юношей, подобное поведение можно было списать на мандраж перед свиданием.
В любом случае Сесиль сопроводила свою подопечную до пункта назначения, а затем удалилась, дав наставления о том как нужно себя вести и во сколько необходимо вернуться в дом Мерриков. Аурелия на всё согласно кивала, убеждая Сесиль в том, что будет вести себя прилично, а не как это случалось обычно (особенно в присутствии Вильгельма).
          Место, куда прибыла карета, оказалось замечательным. Небольшая парковая зона плавно перетекала в свободное пространство, залитое светом. Практически у самого края утёса стояла небольшая, утопающая в высокой траве, белая беседка, построенная видимо затем, чтобы создать хоть какую-то тень. Несмотря на живописность локации и уютную атмосферу, в округе никого не было, что только усилило и без того хорошее настроение русалки. Не утруждая себя приподниманием юбки, она обошла беседку вокруг. Трава приятно щекотала лодыжки, а дерево, из которого было построена беседка, было настолько гладким, что казалось, было покрыто лаком. Девушка даже засомневалась в этом, так как не улавливала резкого химозного запаха, на которые была крайне чувствительна. Поэтому она самым лбом  прислонилась к одной из колонн, подпирающих крышу,, а затем глубоко вдохнула.
          - Честное дерево. - прошептала она, удивляясь своему открытию.
          Она даже попыталась подцепить угол ногтем, чтобы окончательно убедиться, что обоняние её не обманывает.
Тут то её и застала мария Фредерика, прибывшая совсем чуть-чуть позже неё самой. Релл заметила её не сразу, а потому, боковым зрением зацепив её силуэт, резко отстранилась от беседки, спрятав руки за спину. Щёки залило лёгким румянцем, что отчётливо был заметно на бледном почти матовом лице. Пурпурные глаза горели  стыдом и в то же время вызовом.
          - Леди Мария, рада вас видеть. - сказала она чуть громче, чем хотела.

То ли предвкушение долгожданной встречи сыграла свою роль, то ли тактичность, свойственная высокородным особам, но неловких вопросов об увиденном удалось избежать. Мария, казалось, светилась счастьем, настолько она была рада её видеть, отчего и Аурелии не удалось сдержать тёплым улыбки. Однако секундой до этого, она даже успела недобро нахмуриться, завидев, что её новую подругу сопровождает очередная компаньонка. Тем не менее, она сжала ладошки девушки в ответ, мысленно давая себе обещание не задавать вопросов по поводу присутствия постороннего человека в их компании. Но Мария быстро решила эту проблему, отправив её  к беседке, русалку же увлекла гравийной дорожке по направлению парка. Но вскоре она уже щебетала, словно беспокойная птичка, которую впервые за много лет выпустили из клетки, и вот, она поёт, сидя на веточке, не щадя голоса.
     - Как видите, стараюсь ловить тёплые деньки, проводить их в приятной компании.
     Она не стала упоминать о том, что пасмурная погода ей нравится куда больше. Другое дело, что всякий раз, когда она порывалась совершить променад под дождём, Сесиль, её компаньонка, несмотря на юный возраст, начинала кудахтать о том, что в непогоду  можно запросто заболеть,  и хорошо, если подхватить лишь простуду. А то ведь организм молодых девушек ведь сильно чувствителен. О том, что ей самой неизбежно приходится ходить за продуктами в тот же дождь, наплевав на своё собственное здоровье (выбора у неё, конечно же, особо не было), она благоразумно умалчивала. Один раз Релл всё же попыталась прошмыгнуть на улицу, но по пути её встретил сэр Меррик и попросил составить компанию на ужине, так как Вильгельм не успевал вернуться вовремя, да и вообще пропадал где-то последнее время.
     - Вы преобразились. Приятно видеть в вас свежие краски.
     На самом деле русалка понятия не имела, почему Мария, которую она видела хот и пару раз, одевалась сугубо в чёрное. Да, она упоминала о трауре, но для Аурелии подобное понятия было пустым звуком, понятно по каким причинам. А поинтересоваться у Сесиль у неё находчивости не хватило. Да и не думала она, если честно, что у подобного внешнего вида должна быть какая-то значимая причина.
     Девушка оглянулась назад, туда, где стояла беседка, компаньонка её спутницы хлопотала внутри, но всё же искоса поглядывала на две удаляющиеся фигуры.
     - Я рада, что мы наконец сумели встретиться, но я надеялась, что наша встреча будет тет-а-тет.
     Внутренне она сейчас была собой довольна. Она сумела ввернуть в диалог слово, которое она недавно для себя выучила.
     “Кажется я привыкаю. Глядишь, смогу со временем присутствовать на мероприятиях.” - подумала она, вспоминая, как отказала своему благодетелю в том, чтобы составить ему компанию на балу.
     И тут же в памяти всплыл образ Вильгельма. Презрение в его глазах, но безотказное джентльменство, продиктованное всеобщим этикетом. Ей казалось, что не будь этих сдерживающих факторов, у них наверняка состоялся бы очень красочный в выражениях диалог. Всё их общение последнее время выражалось лишь в сухих колких взглядах да коротких комментариях. Наедине с ним оказываться русалке больше не хотелось. И, что самое важное, она почему-то не спешила с песней. Что ей стоило приворожить его? Может она сама начала получать удовольствие от того, как выглядит их сдержанное взаимодействие?