В мерно покачивающейся на пыльно дороге карете почти не было слышно стука копыт, граф и виконт ехали вместе. И если сын стремился свести общение к минимуму, то отец неустанно расхваливал невесту, причем делал это так, будто его от своего отпрыска не отделяли годы молчания и презрения.
- …и в первую брачную ночь, ты отправишь ее ко мне, - подытожил граф.
Виконт словно нехотя перевел взор, устремленный на лесной пейзаж, и посмотрел на отца. Он молчал, но взгляд его читался лучше многих слов.
- Да брось, тебе ж привычно быть не первым, поди, и не знаешь что делать с девственницей. А я хорошо ее подготовлю, обещаю.
Уголок губ виконта пополз вверх в неприязненной усмешке.
- Она так запала тебе в душу, или хочешь поквитаться за Мариан?
Граф рассмеялся, запрокинув голову. Раскатисто и от души, словно услышал гениальную шутку.
- Совмещаю приятное с полезным, сын мой. Девчонка прелесть как хороша, да и на твои рога я бы посмотрел, как ты когда-то любовался моими.
Виконта словно не пронимали ядовитые слова отца. Он был спокоен и как бы даже не слишком сконцентрирован на разговоре.
- Пришлю ее к тебе через две недели, когда самому наскучит развлекаться, дальше делай с ней, что хочешь, хоть закопай рядом с маркизой.
- Оу-оу-оу, а когда это ты стал так жесток, виконт? Кажется, ты почти рыдал над телом маркизы. Жаль, что я был тогда в гневе и кончил с ней быстро. Надо было получить сверх того, что можно получить, пока она еще дышала.
Седу замер, его взгляд буровил графа, но он продолжал молчать.
- Что, не скажешь, как ненавидишь меня? Боишься, что лишу наследства? Верно боишься, я могу признать любого бастарда, которые разбросаны по графству.
Виконт снисходительно улыбнулся.
- Ты этого не сделаешь. И мы оба знаем все причины, поэтому не стоит сотрясать воздух пустыми угрозами.
Граф вновь рассмеялся. Он знал, какое положение занимает его сын, знал, что лишение виконта наследства окончательно убьет репутацию, которая и так поросла слухами как платье институтка кружевами, потому отлично понимал, о чем говорит его отпрыск.
- Если ты ничего не боишься, то почему готов предоставить в пользование жену?
На холодном лице Седу появилась еще более ледяная улыбка.
- Возможно, я сожалею о связи с маркизой.
Улыбка сползла с лица графа. Он не верил, что сын мог простить его за убийство возлюбленной, а потому, оставшаяся недосказанной мотивация виконта напрягала. Ни о чем этот молодой молокосос не сожалеет. Так какие же цели преследует?
- Это мило, но знаете, что, виконт, - он подался вперед, а сын при этом не шелохнулся. – Я Вам не верю.
- В моих целях никогда не стояло получить Ваше доверие, - Седу пожал плечами.

Карета остановилась, и услужливый слуга откинул ступеньку, чтобы позволить семейной чете спуститься к красивейшей усадьбе потенциально принадлежащей единственной наследнице рода.
- Как плохо иметь одну дочь, - посетовал граф, опуская ногу на твердую землю.
Виконт осмотрелся и в след за отцом проследовал в дом за слугой хозяев, указывающим дорогу.
Гостей провели в просторную приемную и оставили дожидаться господ. Граф расположился на диване, виконт же остался стоять у окна, как бы изучал вид, открывшийся его взору.
- Это все будет Вашим, виконт, - пока приемная была еще пуста, ехидно сообщил отец.
- И не только, - не оборачиваясь, ответил сын.

Отредактировано Эдгард (10.08.2023 15:04)

При появлении хозяина дома, граф встал и одновременно с сыном поклонился знак приветствия и уважения. Лицо его сразу переменилось, став доброжелательным и улыбчивым.
- Разумеется, - подтвердил он тезис о том, что женщинам требуется куда больше времени на сборы.
Виконт также сел на диван по правую сторону от отца и положил руку на подлокотник, свесив тонкую бледную кисть. В отличие от графа, он не стал соглашаться или опровергать теорию о дамских сборах. Как по нему, зная о приезде гостей, дамы должны были подготовиться заранее, а потому не находил оправдания задержке, кроме той, что либо графиня, либо виконтесса не рады визиту.
- Очень любезно, - поддержал идею граф, глядя, как забегали слуги, подготавливая трапезу. Деревянный короб с сигарами также поставили на стол, чтобы любой из присутствующих имел возможность закурить, но ни один из гостей не воспользовался возможностью.
- Дорога с виконтом всегда большое удовольствие, - парировал граф Изуйфайцхайтен и с улыбкой посмотрел на сына, - мы так много лет не имели удовольствия видеться, что не могли наговориться, пока не пересказали друг другу все десять лет жизни в подробностях. Верно, виконт?
Седу сдержанно-холодно улыбнулся.
- Все так, - коротко подтвердил он и обратился к хозяину. - Вас окружает живописнейший лес я, право, залюбовался, когда мы были на подъезде, - любовался виконт видами вовсе не от того, что они хоть чем-то его впечатляли, а сугубо для того, чтобы отвлечься от отца, который хоть и был несносен, сумел снискать уважение при дворе. В свое время этот человек имел множество заслуг перед короной, что делало его почти неприкасаемым, от того уничтожить графа лично Седу никак не мог. Он ждал подходящего момента, и этот момент Изуйфайцхайтен приблизил сам.
- Виконт обожает поэзию, да сын мой? – в очередной раз со всей любезностью начал граф. Где-то в глубине души он любил своего сына, но поистине садистской любовью. То, что пришлось пережить юноше в нежные годы не на каждой скотобойне видели. – Может быть прочтете нам что-нибудь, порадуете наш слух?
Седу резко повернулся в сторону отца, сидевшего рядом, пронзительный взгляд укрылся от хозяина поместья, но настиг отца, который продолжал сохранять любезную маску на безобразном лице.
- Пожалуй. Если граф не имеет ничего против моих ораторских способностей, - он с любезно-холодной улыбкой посмотрел на хозяина поместья и только дождавшись утвердительного ответа начал. – Я буду краток.
Небо сереет - близится осень.
Ветер не скажет, - ты и не спросишь.
Только запреты, узы и цепи;
В каждом совете – бой поколений.
Мне бы немного – счастья с тобою,
Но жребий брошен – злою судьбою.

- Браво! – восторженно захлопал Изуйфайцхайтен, довольный тем, что так удачно спровоцировал сына, вынудив читать подобную лирику, будто тот девка-бесприданница на выданье, которая красуется перед отцом жениха, чтобы получить добро на свою кандидатуру. Однако, следующая фраза виконта стерла улыбку с его лица.
- Это стихотворение написала прекрасная поэтесса, которой суждено было уйти раньше времени. Судьба, зачастую, бывает жестока.
Граф понял, о ком говорил сын: стихи писала маркиза – подзаборная девка. Стоило применить немало усилий, чтобы не рассвирепеть и сохранить хорошую мину при плохой игре.
- Я хотел послушать Ваши стихи, виконт, - несколько недоуменно пожал он плечами, оставшись в рамках всех правил деловых бесед.
- Ох, граф, Вы не так поняли, когда я говорил, что люблю поэзию. Я никогда не писал стихов.