Одинокая молодая женщина каждое утро варит терпкий кофе и выходит на балкон, чтобы взглядом проводить соседских детей в школу. Окна в однокомнатной квартире всегда завешены плотными шторами, горит приглушенный свет - стены дома напротив прилегают так плотно, что можно разглядеть узоры обоев соседей. Или вещи, что разбросаны по ее квартире. Стыдно ли? Нет. У нее не бывает гостей. Старая антикварная мебель довоенного времени пахнет старческим уютом и табаком. Пепельница стоит прямо на рабочем столе, заваленном работой и переводами. Где-то под ними покоится безымянная рукопись - ей нравилось писать когда-то, но не сложилось.
По дороге на работу она делает две пересадки, чтобы на старом экскурсионном трамвае попасть из исторического края в современный. Эдакий пятнадцатиминутный экскурс, в ходе которого женщина наблюдает за тем, как люди идут по своим делам, а предприниматели открывают свои лавки, как оживает старый город. Следующий пункт ее утреннего путешествия - метро, в котором по дороге украдкой читает дешевые женские романы о том, чего в жизни не хватает ей самой. И лишь во время чтения что-то меняется во флегматичном выражении глаз и лица. Нечто неуловимое и эфирное под названием “мечта”.
Она молчаливым кивком приветствует коллег и приглаживает на себе белый халат, от которого пахнет свежестью и порошком. После недолгой планерки идет курировать пациентов. Еще одно отклонение от привычного всем поведения - редкое явление того, как легко и ненавязчиво она может вести беседу и располагать людей к себе. Скрытый интерес открывает в ней уникальную способность вести диалог ни о чем, но в то же время по делу, вынуждая очередного больного изливать душу и впускать ее в свои фантастические миры. В кармане пишет беседу диктофон, чтобы однажды использовать их истории в своих корыстных целях. По крайней мере, она нередко задумывается об этом, но не находит подходящего сюжета для новой книги.
Сидя вечером на диване с бокалом вина и находя в себе растущее пристрастие к алкоголю, она с раздражением размышляет о цикличности каждого дня. Каждый день - день сурка, в котором нет ничего нового. Работа, редкие встречи с замужними подругами и еще более редкие и короткие с знакомства женатыми мужчинами. По выходным барбекю у старшей сестры, чтобы в очередной раз насладиться со стороны семейными ценностями. Раз в полгода курсы повышения квалификации или лекций для студентов. На банковских счетах давно скопилась приличная сумма, но горячим турам для путешествий уготована судьба навсегда остаться во вкладках ее ноутбука. Чем старше она становится, тем больше все ее существование превращается в гнетущую рутину, из которой женщина не делает попыток вырваться, наивно полагая, что поздно что-либо менять.
(до 11.09.2016)
|
Их семью нельзя было назвать нормальной, однако они не знали нужды, получив прекрасное воспитание и образование. Дети семьи Бекк все детство провели в издательстве отца, набирая статьи о современной литературе и вдыхая краски на страницах свежих изданий. Благодаря матери, что была лингвистом и преподавала в университете, к 15 годам Хелен бегло читала на четырех языках. Благодаря отцу - делала попытки прибиться в литературную элиту, украдкой подкидывая в журнал свои рассказы под чужими именами, пока не разразился скандал. Из-за бесконечных издержек, приписанных судом, и дурной репутации, которую смаковали в обществе, издательство пришлось закрыть. Она чувствовала вину, но никто не корил ее за это. По крайней мере в открытую. Позже, в подростковом возрасте Хель делала несколько попыток пробиться в другие журналы и издательские дома, подговаривая взрослых, которые помогали ей в этом, но натыкалась на жесткую критику. От мечты пришлось отказаться, а когда пришел момент выбора, куда поступать, все сложилось само собой. Разочаровавшись в литературе, она пошла по другому пути - в медицину. Далее поездка в Дюссельфолд и временное гражданство.
За долгие годы обучения в вузе она все чаще задумывалась, что в очередной раз сделала неправильный выбор, но, с ее слов, не решалась сделать хуже. Пока девушки ее возраста складывали семьи, она делала ставки не на тех мужчин и, разочаровавшись в отношениях, как таковых, постепенно свыклась с одиночеством. Примерно в то же время ей в наследство отошла старая бабушкина квартира в историческом центре Валенштайна. Родственники называли ее “Нора”, и не зря. Эта квартира и атмосфера в ней затягивали, располагали к отшельническому уединению. После выпуска у нее остались пара-тройка друзей, однако их общение постепенно свелось к случайным встречам. Пропали общие темы - кроме работы в психиатрической клинике ей было нечем хвалиться. Переводом она начала заниматься лишь в недалеком 2004м лишь из-за медицинской терминологии и особенностей постановки медицинских диагнозов.
В свои 30 Хелен с оглядкой на окружающих размышляла о том, в какой момент жизни что-то пошло не так. Ее терзали неудовлетворенные амбиции и отчаянный страх, что одно неправильное решение способно сделать ее жизнь еще более ничтожной. Очередная попытка завести отношения с самого начала обернулась душевной катастрофой, окончательно лишив ее блажи на семью и сделав еще более замкнутой и отстраненной. Примерно в то же время карьера пошла на спад - повышения, ввиду отсутствия коммуникативного обаяния, не предвиделось, а интерес к работе и мнимый альтруизм на фоне профессионального выгорания превратились в пепел.
В сентябре 2006 года в ходе загадочных обстоятельств на праздновании дня города Хелен попадает в больницу. С этого момента каждый день начинается с чистого листа. Как бы не донимали репортеры и полиция, трагические события, а вместе с ними и последний год жизни канули в забытье лабиринтов памяти. Борясь с амнезией, женщина начинает вести дневник и заполняет личное пространство сотней подсказок, советов и заметок. Становится рассеянной и раздражительной. К старым "новым" знакомым ей приходится заново привыкать каждый день.
В октябре того же года, сразу после выписки из больницы, Хелен увольняется с работы и в сопровождении старшей сестры и ее семьи возвращается на родину, дабы восстановить утерянные документы и продолжить лечение. Квартиру в Валленштейне приходится продать, однако, вопреки тому, что у нее сохранились более ранние воспоминания о Норе, мисс Бекк больше не испытывает былой привязанности к вещам и людям. Все чаще в заметках начинают появляться размышления о том, что “внутри” чего-то не хватает. И эта пустота отнюдь не отсутствие новых воспоминаний и даже минувшего года.
К февралю 2017 года стала заметна положительная динамика - просыпаясь с утра, Хелен могла вспомнить наиболее яркие события прошедших дней. Пытаясь заполнить свободное время, она начинает писать книгу, взяв за основу материалы и опыт, полученные с прошлого места работы. Благодаря старым связям отца, спустя четыре месяца под псевдонимом “Аарон Зиглер” в свет выходит “Инди” - психологический триллер, повествование в котором идет от лица серийного убийцы, его жертв и самого автора. За счет высокого возрастного рейтинга, постоянных споров между критиками об отсутствии “морали” и неоднозначного описания протагониста, скандальная книга почти мгновенно вырвалась в ряды бестселлеров года. Успех закрепился, когда несколько иностранных издательств сделали запрос на перевод и публикацию произведения, которые Хелен, несмотря на здоровье, курировала лично.
Когда первые презентации книги отгремели, на Хелен обрушились общественные деятели, обвинявшие Аарона в том, что своей книгой он поощряет девиантное поведение и разлагает общество. Среди прочих писем нашлось предложение от богатой вдовы, которая в течение месяца настойчиво упрашивала автора “Инди” взяться за ее автобиографию, уверяя, что понять ее сможет лишь он.
К правде, как и со встречей с Марлен, подготовиться было невозможно. Ей хотелось бы отказать, однако почтенная дама 84 лет имела достаточно средств для убеждения и, вопреки скверному нраву, умела расположить. Так начался ее долгий рассказ о становлении ведьмой, из которого Хелен намеревалась извлечь лишь материальную выгоду, но по итогу получила больше, чем могла унести. Марлен начала издалека, в силу возраста подолгу вспоминая отдельные события детства и юности. Иногда Хелен предоставляла ей материал для правки, и тогда дама упрекала ее в том, что писательница для литературности приукрашивает биографию тем, что никогда не происходило. Впрочем, когда несколько недель спустя рассказ подошел к продаже души Зийиру, убийству мужа и нелегким отношениям с ковеном ведьм, мисс Бекк с сожалением, что потратила время на маразматичную старуху, уже было поставила ей диагноз, но тут Марлен вдруг заговорила о самой Хелен.
Память вернулась так же внезапно, как и исчезла. Злосчастные события в ночь 11 сентября и твари, в существование которых рациональный разум отказывался верить. Правда о том, что она обменяла душу на возможность жить. Правда о том, что в ту ночь именно Марлен подарила ей новую жизнь и возможность побыть еще немного нормальным человеком.
В настоящем Хелен гостит в особняке вдовы на территории Валенштайна, чувствуя гнетущее давление со стороны старшей ведьмы. По договору она должна закончить автобиографию, но пожилая женщина очевидно тянет с этим, находя все новые и новые отговорки, а между тем пытаясь навязать мисс Бекк новые знания, умения и “высшее общество, достойное настоящей ведьмы”.
|
Тишина имеет множество различных оттенков, однако за долгие годы своей жизни Ворон, казалось бы, успел изучить их все. Еще до момента Творения, когда вокруг не было никого и ничего, у него было много времени на то, чтобы проанализировать все это многообразие, пропустить его через себя, а позже, после обретения Эны, наскучить им, ведь когда ты не один, последнее, о чем станешь думать, так это о тишине.
-