Старые имена и фамилия персонажа
отсутствуют;

Ваше настоящее имя (в реальной внефорумной жизни*)
информация отсутствует;

Национальность персонажа
Дюссельфолдец / расист

Возраст персонажа
42 года. Родился 13 марта 1963.

Пол персонажа
Мужской

Фракция
Человек;

Социальный статус
Премьер-министр Дюссельфолда

Внешность персонажа
«-Кто это? Кто это?
-Это же я Освальд Кобблпот - ваш верный слуга!»

Внешность этого человека не самое важное, на что стоит обращать внимание, если, конечно, вы хотите узнать его поближе (а вы хотите! я знаю). Почему я так говорю? Да потому, что этот молодой человек я! Себя я знаю не хуже моей маменьки, что так старалась сначала родить меня, а потом…Впрочем, это должно быть в разделе биографии, поэтому ни слова больше.
С виду я самый простой и ничем неприметный мужчина. Таких как я очень много. Я скромно выражаю мнение о своей внешности, ведь она не стоит чего-то большего. Во мне нет того, что есть в вампирах, нет того, что есть в этих всяких пневматиках, оборотнях. Я Освальд Кобблстоун. Я человек.
Ну, если всё же вы заставите меня рассказать о своей внешности, (а вы заставите! я знаю) то я начну с лица. Острые слегка грубоватые черты лица у меня от отца. Он был аристократом, в какой-то степени, но не достаточно сильной, чтоб у меня лицо превратилось в лицо напыщенного пэра. Выделяющиеся скулы, четкие надбровные дуги и острый подбородок. Всё! О форме больше ни слова не скажу, кроме того, что форма черепа у меня не выделяющаяся ничем, абсолютно! Что дальше?...О! Точно! Мне много говорили лестного про мои глаза в детстве. Они еще с моего шестилетия такие синие. Не буду тут разглагольствовать и присваивать своим глазам эпитеты всех прелестей природы, сравнивать их со вселенной и пытаться сравнится с несравнимым, но скажу что они просто синие. Да!...Нет! Сравнение всё же нужно…Мои глаза синие, словно синий забор! Волосы у меня черного цвета. Скажу честно, это я так думаю. На самом деле, тяжело понять, какого же они цвета. На солнце они становятся шоколадно-черные, но стоит им намокнуть, как они становятся черные, как смоль. Губы у меня самые обыкновенные, в меру пухлые (мамины). Уши слегка великоваты (папины).
Что ж, по-моему, всё? Нет! Забыл вам рассказать о своём теле. Не люблю эту тему. Давайте расскажу всё по порядку, а там вы всё поймете. Я шесть футов и два ярда ввысь. Вешу чуть меньше семнадцати с половиной фунтов. Плечи у меня не широкие, но  хорошо поставленные. Я не сутулюсь, не слишком худой, не самый накаченный из представителей своего рода, но и не самый слабый, не гибкий, но жилистый. Я бы сказал, ни рыба ни мясо, но из уважения к своей бывшей супруге не буду резок по отношению к себе. Тяжело охарактеризовать себя. Давайте я просто скажу, что у меня высший разряд по фехтованию и черный пояс у-шу за спиной. Но было это достаточно далеко в прошлом. Сейчас же я стараюсь просто поддерживать форму. Вот я и пришел к консенсусу с самим собой: я в меру накаченный, здоровый, симпатичный человек.
Что же во мне приметного? Да. Вот тут-то и начинается…Люди обычно кривятся и боятся потом мне руку пожать, но я обязан быть с вами честен! Это неприятнейшая история из детства. Я родился с буллезным эпидермолизом ладоней. У меня с самого детства была проблема с моторикой пальцев, а особенно это выражалось на правой ладони. Так что я переученный левша, но врачи не теряли времени, что позволяет мне работать правой рукой не хуже, конечно же, насколько это позволяют мои больные пальцы, мизинец и безымянный. Эти два пальца буквально срослись. Оба необычной формы, но не вывернуты в другую сторону. Просто, я ими почти не могу двигать. Если прибавить это к тому, что у меня еще и буллезный эпирдемиоз, то можно понять, почему я всегда ношу перчатки. Замшевые перчатки стали мне второй кожей. Скажу вам откровенно, что ненавижу свои проклятые руки! Сколько из-за них я натерпелся. Особенно во время занятий фехтованием и у-шу. Но оно того стоило. Занимаясь собой физически, я поправился морально. Тем более левая рука периодически, словно исцелялась. То есть, были периоды, когда моя жизнь не была полна переживаний, и болезнь более-менее сходила даже на правой руке. Такое длилось до тех пор, пока я вновь не ощущал моральный упадок, а вместе с тем и прилив сил у моей самой верной «спутницы жизни» – буллезного эпирдермолиза.
Не подумайте, что всё в моей жизни серо. Пустяки! Болезнь – это мелочи. Я с ней сжился, и она – это часть меня, так что я даже к врачам без резкой надобности не обращаюсь. Моя жизнь собачья, но в ней много красивых сучек и чистых гидрантов!

Характер персонажа
Здесь я продолжу свою историю. Обещаю быть искренним и многословным, ведь мой характер – это, во многом, то, с чем я боролся полжизни. Люди редко бывают до конца довольны собой или честны с собой. Я абсолютно не боюсь признаться себе в чем-то, трезво оцениваю свои силы, а, когда надо, могу и гордиться собой. Отсюда первые особенности моего характера. Я самокритик. Копаться в себе - это моё наследие. Не удивлюсь, если у кого-то из потомков будет эта черта характера. Я очень много времени провел в разговорах с самим собой. Лабиринты моего сознания и разума были для меня самым тяжелым испытанием жизни, но я справился. Поскольку я говорю сейчас вещи обобщённые, а не конкретные, то вам тяжело понять. Я с детства уживаюсь со своими недостатками. Патология рук, которая изводит меня на протяжении всей моей жизни, стала для меня самым надежным стимулом для воспитания самого себя. Я перестал бояться боли и трудностей. Мои богатые родители дали мне всё, чтобы я не чувствовал недостаток, но не дали ничего, чтобы я не чувствовал себя одиноким, и таким же как они. Я недолюбливаю своих родителей, но их, как известно, не выбирают. С самого детства я был замкнутый, предоставленный себе, одинокий мальчик. Мне даже трудно вспомнить был ли у меня свой период «почемучки», ведь, кроме тёти Бетти, у меня не было никого, кто ответил бы на детские вопросы. Мир я познавал сам. Я привык к самообучению, а потому считаю, что если вы хотите постичь что-то, то вам не нужно ничего, кроме желания.
С началом своей юношеской спортивной карьеры (назовем это так) я воспитал в себе определенные принципы, с которыми живу по сей день (некоторыми из них, что я посчитал наиболее достойными). Первое, что я помню, чему нас учили на у-шу – это спокойствие и методичность мысли. Нас учили концентрироваться на том, чего мы желали, делать всё, чтобы добиваться цели и не вникать в суть глубже нужного. Внимательность, осторожность, концентрация на цели – вот, что во мне воспитало это единоборство. Фехтование преимущественно помогало перетерпеть боль и разработать суставы, но именно из-за этого вида спорта я так и не чувствую себя инвалидом (а я и не инвалид). Повторюсь, тяжело говорить о себе.
Эти два вида спорта воспитали во мне человека достижений и целей, человека слова и терпения, человека дела и методичности. Словом, заложили во мне плацдарм лидерства.
Также, в свои подростковые годы я был очень воспитанным мальчиком, только по отношению к девочкам, конечно же. Я даже с третьего раза получил зеленый пояс только потому, что моим соперником были девочки. Я не трону женский пол, несмотря ни на что. Это принцип, и он когда-то вылезет мне боком. Но я вам не могу сказать, что женщину можно обойти или обыграть. Физическую силу применять в сторону девушек не буду никогда, но не умственную. Это, пожалуй, всё достойное, что воспитал в себе подросток, чтобы это осталось у взрослого человека.
Ну, а теперь просто, банально и по пунктам. Я целеустремленный, вполне осознанный, успешный, волевой, сдержанный, воспитанный, честный с собой молодой человек. Также, ко всему прочему, я деловой, ответственный, коммуникабельный. Это всё избытки профессии.
Из негативных же качеств могу отметить эгоизм, склонность к одиночеству, параноидальность и желание властвовать, скрытое такое, маленькое. Не люблю проигрывать, но, как говорится, умею это делать. С самого детства хотел признания и уважения. В принципе, это всё, чего я хотел. Отец и мать не дали мне ощущения того, что я их любимый ребенок. В школе меня очень долго дразнили, пока все мы не выросли, и стало уже не так смешно, а точнее совсем не смешно. Помню, я мог сорваться и, в порыве истерики, громко топать ножками по полу, крича: «Я не урод!». Но, честно скажу, всё это в прошлом. Я очень рано понял, что уважают сильных. И решил стать таковым.
Опять-таки, не всё так грустно, как может показаться. У меня было и очень много друзей. В особенности собак. Я очень люблю собак. Сейчас у меня их две, и обе для меня самые верные и надёжные друзья. Сколько энциклопедий о собаках мне подарили в детстве, а сколько самих собак у меня было. Они прекрасные существа. Всегда меня утешали их звонкий лай и добрые глаза.

Биография персонажа
Поскольку я уже порядком устал рассказывать о себе, то постараюсь не утомлять более ни вас, ни себя, а как можно быстрее расскажу свою биографию.
Родился в семье Кобблстоунов. Случилось это сорок два года назад. Мой отец Дадли Кобблстоун был крупным магнатом, у которого было две фабрики производства мебели и собственный гольф-клуб. Одна фабрика стояла в Валенштайне, теперь это крупный развлекательный и торговый центр, вторая фабрика до сих пор стоит в Ляфире и производит прелестную мебель под маркой «Акциум». Мать моя Риддлер Кобблстоун (Энстэрм) всю жизнь посвятила науке химии. Причем я ни капельки не преувеличиваю! Всю жизнь, сколько я её помню, она занималась какими-то исследованиями, рылась в книгах, писала работы, но ребенку должного внимания уделить не могла. Сначала растила и нянчила меня няня Анна. Она была ужасно религиозная, добрая и прыщавая. Развиваться мне не мешала, а потому я её, в какой-то степени, любил. Она всегда меня поддерживала и старалась отвечать на все мои вопросы, хоть и делала это не с особым энтузиазмом. Мы жили в частном двухэтажном особняке. Её комнатка была в самом конце коридора, на втором этаже. Я постоянно слышал, как она храпит по ночам, и это при том, что моя комната была в другом конце коридора. Детский сад я не посещал, поскольку постоянно был с няней.
Второй моей няней стала тётя Бетти, мамина сестра. Она оказалась в нашей семье по злому случаю. Её муж умер, с работы выгнали, а квартира сгорела. Она попросила у моей мамы приют, и ей не отказали. Тёте стали платить, словно она моя няня, а та постоянно нянчилась со мной, аж до седьмого класса. Тётя Бетти была одним из самых приятных воспоминаний моей жизни. Именно она была постоянным свидетелем моего детского смеха. Она покупала мне книжки, она всегда находила слова, что утешали, она всегда целовала на ночь. Шесть лет проведенные с ней, я считаю своим полноценным детством.
Отец и мать предвзято относились ко мне. Я им не нравился. Я чувствовал это каждой клеткой своего организма. Я был для них мебелью, украшением в доме, не более! Я их понимаю. Они сделали много для меня, но то, чего они меня лишили, пожалуй, более ценно, чем любые деньги. Мне нужны были отец и мать, особенно отец. Мне не хватало поддержки в минуты, когда у меня воспалялись руки или соседская девочка Джинни дразнила меня. Всё это пережитки, но тогда значило много. Тётя Бетти, будь благословенной!
С детства я очень любил читать. Игрушек у меня было много, но я ими не игрался, что может подтвердить тот факт, что я их отдал в сносной сохранности в возрасте двадцати шести лет детдому. Книги были для меня больше, чем друзьями – спутниками. Я всегда носил любимую книжку под пазухой повсюду, и менялись они ежемесячно. Куда бы меня ни потащили, будь это гольф-клуб отца или парк, чье-то день рождение или поход в ресторан, я всегда был с книгой. Со временем, став старше, я, конечно, перестал носить их под пазухой и познал прелести переносок в портфеле, но сути это не поменяло. Книги – мои друзья детства. Как и собаки! Я не понимаю людей, которые могут не любить этих милых животных. У нас в доме всегда было как минимум две собаки. Помню, самую первую звали Рич. Это был большой сенбернар, который вонял и облизывал меня по утрам с ног до головы. Потом мне подарили Некку. Сучка была породы хаски и стала моим другом аж до семи лет. Некку постигла ужасная участь. Её сбила машина, прямо у нас на глазах. С тех пор я решил, что за своими собаками буду следить сам, а не доверять их дворецким.
Сколько еще друзей у меня было среди этих животных! Но я перечислю именно своих собак. Это Грэй, бульдог, умер от какой-то болезни сердца. С тех пор не беру собак ниже колена. Это Иенсен, друг Грэя, доберман, его пришлось усыпить, дабы его не мучила ужасная болезнь спины, бедняжка. Тифор, ньюфаундленд, которого я подарил дочери своего друга. Таппис, тоже ньюфаундленд, который теперь служит в ВМС. Астор, овчарка, живет за городом у дочери тёти Бетти, моей кузины Келли. Ну и мои теперешние друзья – это Райт, немецкая овчарка, и Ноктис, черный сеттер.
Собаки для меня лучше любого антидепрессанта. Пару часов беседы с ними творят чудеса. Я активно поддерживаю программу лечения детей с психическими и нервными отклонениями собакотерапией.
Опять я увлекся! Что ж перейдем ближе ко мне. Я не был глупым мальчиком, схватывал всё почти сразу, стоило только захотеть и попробовать понять. В школу пошел в пять лет и закончил её экстерном через девять лет, чтобы поступить в физико-математический колледж в Ляфире. На этом настаивал мой отец,  а я, впервые, был с ним согласен. Мне было интересно побывать в другой стране, узнать что-то новое, а тем более пообщаться с другими людьми. В школе я был отличником, но не душой компании. Ну и плевать! У меня были собаки.
В колледже я тоже не ударил в грязь лицом и учился я прекрасно. Правда, было пару нюансов, которые бы не хотелось вспоминать. Как у любого человека, у меня тоже был период взросления и буйства внутренних чувств. В Ляфире я жил с кузиной Келли и её папенькой. Я там начал свою спортивную, как я её называю, карьеру и именно там в душе молодого парня стала развиваться жажда к самореализации. Я хотел заслужить уважения и сделать что-то для всех. Среди моих интересов была мировая политика, о которой мы часто болтали с дядей Эгбертом. В колледже я был активист, отличник, а потому не мог не поучаствовать в майских демонстрациях студентов, которые боролись за свои права. Я даже выступал одним из лидеров официально зарегистрированной организации. И длилось это до тех пор, пока нас с Келли не отправили в Валенштайн, дабы мы получили полное высшее образование.
Из-за моей «экстремистской» деятельности мне подпортили диплом в колледже, но пара четверок и тройка по физкультуре меня никак не смущают. Я без особых проблем поступил в университет. Меня задело предвзятое отношение властей к людям. Меня стали волновать проблемы мировой политики, экономики. Я безумно захотел что-то изменить в мире. Себя я уже, как я считал, воспитал, оставалось только заняться охлосом. Я наметил себе план, который говорил, что до двадцати пяти лет я стану успешным и уважаемым человеком.
Итак, в семнадцать лет я поступаю в Валенштайнский экономический на специальность международного экономиста. Скажу вам, что в свои студенческие годы я мотался из стороны в сторону. Кроме учебы, мне нужно было найти время для спорта, языков, курсов политологии, политической деятельности и девушки. Я спал по пять часов в сутки, но как же я был счастлив. В то время я чувствовал себя полноценным человеком. Никто больше не издевался надо мной и не дразнил уродом. Я вырос. Я самореализовался. Везде, куда я ни шел, меня ждал успех. Шесть лет студенческой жизни стали для меня просто золотыми годами жизни, и до сих пор ими являются.
В университете я преуспевал. Многое, что нам преподавали я уже либо знал, либо был поверхностно знаком с этим, особенно на первых курсах. Я помогал писать научные роботы профессору Кестлеру, но он их унес с собой в могилу. Я помогал в статистическом анализе экономики университета одной милой аспирантке Джуди Левисс. В общем, старался себя проявить, как мог, за что и был вознагражден любовью и уважением среди преподавателей. В группе меня не все любили, но меня это совсем не волновало. Я с детства привык играть в одиночку.
Попутно я изучал языки. Помимо того, что я уже хорошо знал ляфирский, я решил, что стоит выучить теззейский и боллисский. Я учил их постепенно, и давались они мне не так легко, как хотелось бы, из-за недостка времени. Всё же я их знаю и смогу спокойно на них общаться.
С фехтованием я покончил и ходил только на у-шу. Периодически любил пригласить Френка Састорна, парня моей кузины Келли, на матч в гольф где-нибудь на выходных.
В то время я встречался с единственной и самой настоящей моей любовью Мориссой. Мы познакомились на курсах политологии еще на первом курсе. Морисса стала моим самым лучшим другом за всю мою историю. Всё время, что я провел с ней, я вспоминаю будто сказку. Буквально перед первым курсом мне сделали маленькую операцию на ладонях. Это помогло мне не потерять ладони, а Морисса помогла залечить раны. Наступил светлый период моей жизни, который ознаменовался переходом врожденной болезни в легкую стадию. Я, конечно, не переставал носить перчатки, но теперь мои руки были похожи на нормальные человеческие. С Мориссой мы много времени проводили, читая друг другу книжки, гуляя по Валенштайну, играя в шахматы у неё дома, смеясь над моими собаками, в конце концов, целуясь, обнимаясь, занимаясь сексом. Она вдохнула в меня жизнь окончательно. Но потом, на последних курсах, у нас с ней не заладилось, и мы решили, что нужно красиво расстаться. Морисса переехала в Боллисию.
Небольшой упадок проявился  только на моей политической деятельности. Уже со второго курса я попал в небольшой студенческий блок «Продвинутой молодежи». Мы ничего не пытались добиться, но пытались доказать, что мир может быть лучше. Часто я попадал на экономические конференции, митинги, пытался продвинуть свою идею. У одного участника блока отец был политиком, да и нам было не по тринадцать, вот мы и строили дорогу в будущее.
В это время мой недальновидный папаша начал терпеть крах в бизнесе. Пришлось продать фабрику в Валенштайне, также он продал своё казино. Сердце папочки не выдержало и, после года пьянства, он молча переписал на меня всё и умер в возрасте шестидесяти пяти лет. Мать моя продолжила свою научную работу в Ляфире, решив, что там сможет быстрее пережить своё горе. Кстати, я говорил, что она уроженка Ляфира?
Хочу сделать небольшое отступление и рассказать больше о моей маме. Риддлер Энстэрм родилась в семье химиков. Я не помню своих дедушку и бабушку, ведь они умерли, когда мне было еще пять. Знаю только то, что они всю жизнь, как и моя мать, провели рассматривая пробирки, взвешивая серу и добывая кислоту. Мама получила талант от бога. Я очень любил забраться к ней в подвал и наблюдать, как она что-то записывает, переливает. На меня внимания она почти не обращала. Ни разу не выгнала. Только спрашивала нужно ли мне что-нибудь. Если я утвердительно кивал головой, она  звала тётю Бетти. Я не виню свою мать. Она человек дела. Кстати, в старших классах меня очень заинтересовала такая наука ,как химия. Я очень много времени провел, читая научные журналы и учебники по химии. На досуге мать даже давала ей помогать в лаборатории или показывала что-то интересное. Это бывало достаточно редко, но не было лишним. Я научился добывать нитроглицерин. Это так, к слову.
Как видите, сразу, по окончанию университета, у меня появилось море новых забот, которые полностью заняли моё время. Я должен был как-то сохранить фабрику в Ляфире и гольф-клуб. Это всё, что оставалось у меня, помимо дурацкого особняка. Я уехал в Ляфир, где полгода потратил на то, чтобы остановить крах производства. У меня получилось. Спасибо, конечно, за помощь дяде Эгберту. Вместе мы смогли сделать это. Дядя руководил производством с двадцать лет, пока к постели его не приковала болезнь. Где он и до сей поры коротает свои дни.
Эти полгода круто повернули мою жизнь. Я вернулся в Валенштайн и не нашел и следа своего студенческого блока. Это меня расстроило, но я тут же получил приглашение вступить в Либеральную политическую партию будущего (ЛППБ), что стало для меня чем-то новым, но безумно интересным. Так я начал свою карьеру политика. Три года я вел научную экономическую работу, активную политическую деятельность, но попасть в правительство мне не удалось. Партия распалась, а я получил приглашение и вступил в другую. Я бы хотел назвать все партии, в которых состоял, их и не так много было, но я не люблю их так же, как собак.
Также, в этот период побывал в Анарк-Канише в качестве консультанта в решении политической и экономической проблемы страны. Вообще, с самого начала своей политической деятельности занимаюсь меценатством и благотворительностью. Спонсирую программу поддержки детдомов, являюсь спонсором одной медицинской клинике в Ляфире, поддерживаю программу озеленения Валенштайна. Всё перечислять не стану. Скажете, хвалюсь.
Успех меня ждал в Либеральной политической партии Дюсельфолда (ЛППД). Мне было двадцать восемь, когда я попал в ряды членов партии. Тут же я окунулся с головой в работу, ведь у лидеров партии были определенные неотложные большие планы. Я поднял свои старые, еще университетские работы, и решил доработать их, воплотив их в свою книгу. Всё, что было изложено в книге, стало основой экономического плана партии. Я стал первым экономистом партии. С выборами мы пришли к власти, а потому я получил портфель министра экономики. Тридцать семь лет, не двадцать пять, как я планировал, но, по-моему, неплохо. Со следующими выборами я стал премьер-министром Дюсселфолда, так как предыдущий глава партии скончался от рака.
Хотелось бы отметить маленький нюанс. После того, как я пришел к власти, я узнал, что наш мир не совсем обычен. До сих пор я не встречал ни одного представителя из тварей живущих, а если и встречал, то не обратил внимания, но меня очень сильно смутил тот факт, что по соседству, оказывается, может жить вампир или пневматик. Нет, дети, я не шучу! Это не сказка! Вампиры, оборотни, какие-то психи-маги – всё это есть, существует! Я всегда был сдержанный по отношению даже к боллисцам, но это уже край. Я узнал про Совет единения и понял, что людей так долго дурят. Во истину, люди слепы! Я не выказывал каких-либо мыслей или мнений на эту тему, но мне стало не по себе от мысли, что монстры живут рядом с людьми. Я не смогу принять их, как равных себе, эти ошибки природы, а потому сторонник того, чтобы они были обезврежены.
Конечно, не все будут считать меня хорошим политиком, человеком, личностью. Я лично читал много грязи в газетах и журналах. Люди завистливы. Ну, а вы постарайтесь оценить меня сами. Я же так вот и живу. В родительском особняке со своими верными друзьями Ноктисом и Райтом, дворецким Альфредом и большой библиотекой. А по соседству у меня оборотень или вампир, а может и маг какой-то…

Способности
отсутствуют;

Навыки и особенности
Основная моя специальность - международный экономист.
Знаю 4 языка:
-дюссельфолдский;
-боллисский;
-тезейский;
-ляфирский;
В принципе, много читал и всесторонне развит. Люблю историю и химию.
Знаюсь в собаководстве. Вожу машину.
Не разучился фехтовать. Да, и у-шу не забыл. Иногда медетирую для успокоения нервов.
Развита моторика обеих рук. Правда левая немного лучше.

Как вы нас нашли?
информация отсутствует;

Связь с вами
информация отсутствует;

Игровой стаж?
информация отсутствует;

Отредактировано Освальд Кобблстоун (25.08.2012 16:18)