"Карантин, говоришь?" — Мири сделала глоток, не отводя взгляда от мрачной картины за окном, где, казалось, даже воздух замирал у границы магического купола, не решаясь пробраться внутрь. Ярко-желтый лягушонок на чашке приветливо улыбался, наивно пытаясь унять её тревогу, огромные чёрные глаза-блюдца внимательно следили за Шарлоттой ожидая ответа. В лапках лягушонок держал пластиковый стаканчик, надпись на котором недвусмысленно гласила: «Этому кофе нужен ещё кофе».

Вечер ещё не вступил в свои права, но блики остывающего осеннего солнца уже терялись в мареве купола, днём ранее оградившего часть города, разделив жителей на тех-кто-снаружи и тех-кто-остался-внутри. Они с Шарлоттой попали в команду поддержки "снаружи", и девушка скроллила соцсети надеясь узнать последние сплетни о происходящем.

"Чёрт, даже доставку из "Коллин'з" не заказать", - вскользь бросила она, драматично протянув гласные, и, не отрываясь от телефона, закрыла жалюзи. Пару чуть слышных щелчков, и теперь - они вдвоём в комнате, мир снаружи больше не отвлекает мрачными предзнаменованиями. Тишина, кофе и крошки от шоколадного печенья.

"Как будто это первый раз, когда наступает локальный конец света, пфф, ну правда же", - пронеслась мысленная заметка в голове, и пропала, уносясь вслед за очередной новостью на мерцающем экране, пока Мири доедала очередной тартс. Облизав пальцы и вытерев их о край свитера, она продолжила изучать слухи.

Говорят, что души знают всё, но, чаще всего, выбирают не вспоминать. Эас ("сейчас она - Шарлотта, моя подруга", поправила себя Мири, рассеянно кивнув), к сожалению, была лишена этого права. Древнее проклятие, превратив богиню любви в обычную студентку журфака, не давало ей такой возможности.

Отец, в свою очередь, тоже не посвятил Мири в детали семейной тайны, чем только раззадорил её врождённое любопытство, и оно, устав от столетних отговорок, решило пойти ва-банк.

С Шарлоттой они познакомились в первую неделю осени, когда очередной профессор пытался выговорить фамилию Мириам ("ФьЁрмонд, мистер Шлакс, а не ФьёрмОнд", - громко поправила она мужчину, и шутя шепнула белокурой соседке по аудитории, - "а ещё называют себя историческим университетом, да уж") и, спустя какое-то время, нашли общий язык. Как казалось Мири, Шарлотта ни с кем больше на контакт не шла. Была ли этому виной её замкнутость или застенчивость, девушка судить не торопилась, ведь каждое новое воплощение Эас было полно сюрпризов и загадок. Потому она и сама стала загадкой обёрнутой в тайну, и так они и подружились.

В разговорах Мири тщательно скрывала своё прошлое, придумывая детали на ходу, рассказывала о парнях из старшей школы, путаясь в именах и деталях ("Джейден?.. Нет, Кайден. Или… нет, точно Джейден, но с “немой J” в начале? Эйдан! Наверное, да-а-а ..."), но, казалось, подруга совершенно не обращала внимания на подобные мелочи, витая мыслями в облаках. И облака эти, а Мири знала точно, выглядели как лицо её отца в момент затяжки очередной сигаретой, задумчивое, грустное и в меру небритое.

И оттого ей было ещё сложнее сдержать смех, когда, зная наверняка о чём пойдёт речь сегодня, хоть Шарлотта и не делилась чувствами ранее, Мири лишь посильнее зарылась в чашку и уставилась на закрытые жалюзи, мысленно готовя себя к рассказу. Истории, заслуживающей отдельного блога на тему "Богиня любви - моя лучшая подруга", комедии в трёх актах с паузой на лёгкий перекус. Но Мири знала, что родственники сделают всё возможное, чтобы сорвать эту пьесу и потому сегодня она была единственным зрителем. Не считая забавных рожиц-печений и ярко-жёлтого лягушонка бережно хранящего тайны. И кофе.

Отредактировано Мириам Фьёрмонд (10.12.2025 17:35)

Идея остаться у Эас на ночь ("Шарлотты", - второй раз поправила она себя), была заманчивой и Мириам решила, что ничего плохого в этом, на первый взгляд, не было. Узнать мир подруги, поболтать ни о чём за просмотром любимых сериалов, обсудить универ и вместе от души посмеяться над видео с забавными котиками. Всё складывалось не в меру прелестно, если не считать того факта, и она вновь похвалила себя за закрытые жалюзи, что отец мог за ними наблюдать. Мири же, зная его достаточно хорошо, понимала, - у папы возникло бы огромное количество вопросов, которые она сейчас обсуждать была не намерена.

Правда, стоило ей всерьёз задуматься о причинах, по которым она остаться на ночь не могла, чтобы убедить в них и подругу, как Шарлотта сама перевела разговор в совершенно иное русло, избавив её от головной боли. Впрочем, русло это Мириам знакомо было во всех красках - она уже могла собрать небольшого размера дневник с рассказами о том, как её мать вновь встретила отца и, когда-нибудь, ей даже стоило издать его, пополнив библиотеку столичных мифов. Но до тех пор оставалось лишь гадать, сколько же времени пройдёт, прежде чем скромный томик с заметками и стихами разрастётся до внушительных размеров энциклопедии в изрядно потрёпанном кожаном переплёте.

"Да уж, мам, кармической ступицей пригрело тебя на совесть", - подумала она, но вслух лишь рассеянно произнесла:

— A? Что? - и печенье остановилось на полпути, когда, практически шепотом и c опаской поглядывая на дверь, Мири уточнила у подруги, - Ты про нашего доктора Эдвардса?

Она нарочито сделала ударение, несмотря на то, что ответ уже читался в горящих глазах Шарлотты, её прерывистом дыхании, смущении, с которым она выдавливала из себя слова и нервных движениях пальцев. Мири же, сделав вид, что новость потрясла её до глубины души, задумчиво отправила в рот последний кусочек печенья, прежде чем приняться за конфеты.

Развернув шуршащую обёртку она, без осуждения, но с ноткой тревоги, взвешивая вопрос и возможные калории, спросила:

— Только не говори, подруга, что ты запала на препода?

С точки зрения её, Шарлотты, жизни, это и правда могло звучать, как что-то невообразимо запретное: дочь богатых родителей выходит замуж за того, о ком они, родители, даже и не подозревали. Вмиг рушатся все мечты о выгодном браке династии Хейз, годы инвестиций в будущее дочери выбрасываются в ближайший камин и отец, попивая бурбон, рыдает на плече у любимого пса. Не очень-то и удивительно, что Шарлотта сомневалась делиться подобным даже с подругой - в её мире такая любовь не могла существовать. Глава дома, на который у большинства жителей Валенштайна не хватило бы денег, копи они сбережения даже на протяжении всей своей жизни, явно не так представлял себе выгодного жениха.

И уж если Шарлотте пришлось потратить какое-то время, чтобы пригласить домой подругу всего на одну ночь, Мириам даже не могла представить, каких усилий ей будет стоить оставить отца на всю жизнь. Даже короткого взгляда на ситуацию хватило, чтобы понять - в какой-то мере, подруга была права, этот союз был, во многом невозможен. Так же невозможен, как был он, в какой-то из мер, неизбежен.

"Добрый день, мистер Хейз, я - психотерапевт Вашей дочери, не очень известный преподаватель института, мои клиенты редки и неблаговидны, и мы с Шарлоттой решили пожениться. А ещё - я бог снов и владыка Семи миров Сновидений, приятно познакомиться", Мириам мысленно прыснула от смеха, но виду не подала, допивая вторую чашку кофе.

Нет, ну правда?

Отец, известный политик - важная шишка, хотя Мири знала о нём немного, лишь то, что нередко он становился лицом пародий и политических шаржей, к которым она, пока, не имела никакого отношения. Мать, - даже мельком взглянув на мать Шарлотты, Мири поняла, что в доме этом она решала немного, и, к слову, не обошлось без трагедий, уж очень знакомым был росчерк семейного пера. Значило ли это, что она - не единственная, кто время от времени приходил навещать Эас в этом воплощении?

Возможно, так и было, но расследование подождёт, на эту ночь ей хотелось лишь, позабыв обо всём, послать подальше семейные неурядицы и все божественные проблемы из них вытекающие, и она с радостью согласилась остаться.

Нужно было лишь удостовериться, что всё пройдет хорошо и она, не дожидаясь, и не давая никаких ответов, спросила:

— Ты ещё кому-то рассказывала?

Отредактировано Мириам Фьёрмонд (20.12.2025 00:52)