Фамилия Тельмнсир несколько веков назад была знаменитой и имела вес в мире магии и даже за его пределами. Однако со временем род пришел в упадок и теперь от него осталась лишь жалкая тень былого величия. Некоторые считали, что их постигла заслуженная участь, ибо семья Тельмнсир производила на свет некромантов, демонопоклонников и прочих тёмных магов. Род превратился в изгоев общества. Многие открестились от своей фамилии. Некоторых арестовали, а иных и вовсе сожгли на кострах. Мало осталось тех, кто помнит их и ещё меньше тех, кто упоминает. От некогда могущественного и многочисленного рода, или тех кто себя причисляет к нему, осталось всего четыре человека.
Зимолетте родился в весьма гнетущей атмосфере упадка. Родовое поместье спрятано в глубине леса и большая часть его территории – это фамильное кладбище. Дом словно бы постоянно прибывал в трауре. Старинная мебель, чьи лучшие годы давно прошли, преимущественно тёмных цветов. Картины, развешанные по стенам с пугающими, а порой и откровенно отвратительными пейзажами. Кладбище заставлено изваяниями самых разных жутких чудишь, коих можно встретить только на старицах бестиария. И сами жители сего жилища носили в основном чёрное. Однако, несмотря на кажущуюся изоляцию, семейство предпочитало не отставать от новомодных веяний и, что более важно, технологий. В доме было электричество, современная бытовая техника и прочие приборы, включая телефоны, телевизоры и компьютеры. Впоследствии в доме даже появилась спутниковая антенна и отдельный сетевой кабель. Подобная двойственность отразиться и на единственном наследнике.
Назвали юношу в честь деда Зимира и отца Лето. Они были единственными прямыми наследниками, оставшиеся тянуть лямку своей фамилии. С самого рождения Зимолетте, ему пророчили стать спасителем рода, тем кто достанет их из забвения, в которое они сами себя и вогнали. Это не поменяется даже тогда, когда станет известно, что юноша является магом стихий. Выбирать всё равно было не из чего. Сказать, что это давило на него, значит ничего не сказать. От парня всегда ждали лучших результатов. Любая неудача каралась. Отец и дед всегда учили, что надо добиваться результата любой ценой, что личная выгода всегда должна быть в приоритете. Что знание, знание - это сила. Они были довольны талантом и успехами своего отпрыска и его неутолимой жаждой к изучению магии. Лишь мать Зимолетте Фрема, пыталась уравновесить своего мужа и зятя. Женщина была кроткой и не могла открыто перечить. Она чуть ли не тайно воспитывала в сыне сострадание, доброту и обыкновенною вежливость в общении с окружающими. Будучи медиумом, она часто пересказывала истории о далёких временах, о коих ей поведали духи.
Долгое время всё обучение проводилось только дома. Со сверстниками парень общался в свободное время и только по сети. Благо это не воспрещалось. Всё же мать боялась, что её сын был далёк от общества из-за чего ему было бы сложнее к нему приспособиться. К тринадцати годам, когда способности полностью пробуждаются, было решено, что мальчик отправиться в школу Эллингтон, оттачивать свои познания в магии. Несмотря ни на что, в семье Тельмнсир понимали пределы домашнего обучения. Было так же и понимание, что Зимолетте не сможет стать спасением рода, оставшись в пределах родного поместья.
О своих успехах в учёбе юноша сообщал родителям и возвращался на каникулы. Школьные приятели и знакомые обычно предпочитали его называть по тому настроению, которое у него было. Если хорошее, то Лето. Если плохое, то Зимо. Но всё же Зимолетте держался особняком. Являясь приветливым внешне, он оказался довольно мстительным. Отец и дед вечно говорили, что если спускать обиды, то обидчики никогда не остановятся. Мать по своему обыкновению тихо, высказывала надежду, что её сын сможет с кем-нибудь подружиться.
Школьные годы прошли быстро и насыщенно. Зимолетте давно начала утомлять звание надежды рода и связанные с этим ожидания родителей. Ему всё сильнее хотелось жить своей жизнью. Зимо всегда было любопытно, но он никогда не осмеливался спрашивать, почему он был единственным ребёнком в семье. Родители либо не хотели завести ещё одно, либо попросту не могли. Сейчас он решает, на какой путь ступить. |
