Этим днём Мариголд не планировала принимать никого из постоянных клиентов, поскольку накануне ей позвонил знакомый детектив полиции. Он попросил о личной встрече, сказав, что дело важное и не требует долгих промедлений.

По телефону он особо не распространялся о подробностях предстоящего разговора, лишь коротко обозначил, что полицейскому управлению необходима помощь профессионала узкого профиля — такого как она.

За годы работы в качестве внештатного эксперта полицейского управления она привыкла к звонкам из полиции. Обычно её привлекали для консультаций по сложным делам, где требовался особый взгляд профессионала. Однако настойчивый тон детектива и его загадочные намёки в этот раз особенно сильно встревожили Мариголд.

Перед встречей, которая должна была состояться примерно в четыре часа дня, она решила разложить гадальные карты. Перетасовав колоду, Мариголд вынула из неё три карты и положила их на полированный стол из тёмного дерева. Открывая одну за другой, она пыталась узнать причину, которая заставила детектива спешить со встречей. В воздухе повисло напряжение.

— Кто-то умер, — произнесла Мариголд, бросив взгляд на первую карту таро с мрачным изображением смерти. — Смерть наступила внезапно, — добавила она, чувствуя, как по спине пробежал холодок, а волоски на руках встали дыбом.

Её взгляд медленно переместился ко второй карте, и в этот момент воздух в комнате словно застыл. Он стал густым и вязким, будто желе, делая каждый вдох мучительным. Мариголд попыталась справиться с этим противоестественным ощущением. На мгновение ей показалось, что тёмные символы на картах ожили, их линии задвигались, создавая причудливый танец теней на стенах гостиной.

Каждая клеточка её тела кричала об опасности, а интуиция, отточенная годами практики, вопила о надвигающейся катастрофе. Мариголд резко поднялась со стула, её движения были резкими и порывистыми. Дрожащей рукой она сдвинула карты в сторону, и только после этого комната снова наполнилась привычным уютом.

Она уперлась ладонями в стол, чувствуя, как колотится сердце. Воздух постепенно возвращался в лёгкие, но дыхание всё ещё оставалось прерывистым и частым. В этот момент тишину нарушил резкий стук в дверь.

Подняв голову, Мариголд облизала пересохшие губы. В голове пронеслась мысль, что, возможно, детектив реил прийти пораньше, или же из школы вернулась её дочь Эшли. Сделав глубокий вдох, она выпрямилась и направилась в холл.

Оказавшись у массивной входной двери из тёмного дерева, Мариголд осторожно отодвинула замок. Её пальцы слегка дрожали, когда она открывала дверь. Первое, что предстало её взору, был огромный букет ярких цветов, наполнявший воздух сладким, почти дурманящим ароматом. Это неожиданное зрелище заставило её удивлённо вскинуть брови и на мгновение забыть о том, что произошло несколько минут назад.

Стоявший перед ней мужчина был ей незнаком. Она совершенно точно узнала бы его, если бы они виделись прежде, поскольку обладала удивительной фотографической памятью, доставшейся ей как дар.

— В жизни? — переспросила Мариголд, принимая букет цветов. — Не уверена, что понимаю, о чем вы, — чуть прищурившись, добавила она, отступая на шаг назад, что могло быть вполне расценено как приглашение в дом.

Когда мужчина оказался внутри, она поинтересовалась:

— Простите, а вы кто? — спросила Мариголд.

Вошедший в дом мужчина был подобен весеннему шторму — порывистому, неукротимому, который ворвался в размеренное течение дня, сметая привычную рутину. Его появление принесло с собой такую волну свежего воздуха, что, казалось, даже молекулы в комнате затрепетали в два раза быстрее обычного.

Мариголд была удивлена появлению незваного гостя на пороге своего дома этим днём. Впрочем, его откровенность произвела на неё ещё большее впечатление. И дело было отнюдь не в неприкрытых намёках.

Страничка в популярной социальной сети была создана для рекламы услуг, а не для личного общения, поэтому Мариголд никогда не пользовалась ей. Более того, всеми вопросами, связанными с продвижением, занималась её дочь.

Мысль о том, что Эшли могла переписываться со взрослым мужчиной, а может быть, даже не с одним, от её лица, заставила Мариголд содрогнуться. Она даже не пыталась скрыть своего смятения. Всё произошло так неожиданно, что реакция на сказанное мужчиной последовала почти молниеносно.

— Что? — переспросила Мариголд, хотя, впрочем, и так всё достаточно хорошо расслышала. — То есть вы хотите сказать, что мы с вами общались в социальной сети? — уточнила она.

Ответ был более чем ожидаем, и, прежде чем продолжить разговор, она предложила ему пройти следом за ней. Мариголд пересекла холл и привела мужчину в просторную кухню, главным атрибутом которой был удобный стол из белого дуба, рассчитанный как будто бы для большой семьи.

Мариголд подошла к одному из кухонных шкафов, положила цветы на столешницу рядом с ним и принялась искать большую вазу для цветов, попутно бросив своему гостю:

— Располагайтесь, Макс, — она постаралась говорить непринуждённо, балансируя между формальностью и дружелюбием. Переходить на «ты» сразу было неловко, но и сохранять дистанцию не хотелось.

Найдя вазу, Мариголд наполнила её водой из-под крана и водрузила на стол. Опустив нежные стебли в воду, она с заботой принялась поправлять каждый цветок, будто они были маленькими гостями, для которых она хотела создать идеальный уют в своём доме.

— Вы сказали, что мы познакомились в социальной сети, — не смотря на мужчину, заговорила Мариголд, — но дело в том, что я сама не веду социальные сети, — она поправила последний цветок и выдохнула.

Их взгляды снова встретились, и ей вдруг стало так неловко от того, что он был уверен, будто общался с ней, а она даже не знает, о чём шла переписка. Мариголд попыталась подобрать слова, чтобы кое-что прояснить, но решила, что сейчас не лучшее время, чтобы этим заниматься, и выложила всё начистоту.

— На самом деле мою страничку в фантоке ведёт моя шестнадцатилетняя дочь, — наконец-то пояснила она, — и поэтому, если ты говоришь правду, то у меня много вопросов, — она облизнула пересохшие губы, бросила взгляд на чайник, а после спросила: — Может, чай? Или кофе? Я бы хотела узнать чуть подробнее о том, как мы познакомились.

— Чай, — повторила за ним Мариголд, улыбнувшись так, словно они обсуждали какой-то совершенно будничный вопрос. — У меня есть прекрасный ягодный чай, — добавила она, развернувшись к плите.

Поставив чайник на огонь, Мариголд достала чашки из шкафа, параллельно слушая своего гостя и время от времени кивая головой, давая ему понять, что внимательно следит за рассказом. Её мысли крутились в голове, пытаясь осмыслить неожиданную новость, но она, как всегда, не торопилась с выводами. Нужно было разобраться во всём до мелочей, прежде чем делать какие-либо заключения.

Мариголд было сложно поверить, что этот мужчина, спокойно сидевший на её кухне, мог быть человеком, способным крутить роман с несовершеннолетней девушкой. И все же, такая возможность её пугала. Впрочем, она понимала: он был уверен, что ведёт переписку именно с ним, а не с её дочерью. Данное обстоятельство оправдывало его.

Когда чашки заняли своё место на столе, Мариголд бросила короткий взгляд на телефон, который он предложил ей. Но тут же отвела глаза в сторону, словно боялась нарушить собственное негласное правило, вторгаясь в чужую личную жизнь. В то же время она осознавала: необходимо прочитать сообщения, чтобы оценить серьёзность ситуации и понять, как действовать дальше.

В конечном счете Мариголд все же взяла телефон в руки и бегло посмотрела переписку. Она старалась не задумываться о том, чем могла обернуться эта переписка для её дочери, если бы на месте мистера Вескера был кто-то другой, совсем не ограниченный нормами морали.

— Немного жутко, — призналась Мариголд, возвращая телефон мужчине. — Я не столько про переписку, — добавила она, — сколько про то, что на вашем месте мог оказаться кто-то другой, менее порядочный. Не хочу даже думать о том, во что могла вляпаться в таком случае Эшли.

К этому моменту чайник уже закипел, и Мариголд поднялась, чтобы приготовить чай. Она аккуратно налила заварку в чашки, затем поинтересовалась, насколько крепкий чай предпочитает гость, и только после этого добавила кипяток, создавая идеальный баланс вкуса.

— Я обязательно поговорю с ней об этом, — сказала она, снова присаживаясь на стул.

Тёплый аромат лесных ягод наполнил комнату, создавая контраст между тревожным разговором и уютной домашней атмосферой. Пар от свежезаваренного чая поднимался к потолку, словно пытаясь унести с собой тяжёлые мысли.

— Не знаю, о чем она думала, — Мариголд покачала головой, поднесла чашку к губам и сделала маленький глоток чая. — Хотя. Возможно, она переживала за меня и это заставило её пойти на такой шаг. Судя по переписки, не думаю, что она хотела встретиться с вами. Скорее она хотела, чтобы я встретилась. Там действительно много маленьких деталей обо мне. Мне так стыдно, что все так вышло.

Мариголд не хотела рассказывать ему о том, что стала вдовой, но в сложившихся обстоятельствах казалось это очень важное дополнение к разговору.

— Отец Эшли погиб. Я осталась одна и, возможно, немного ушла в себя. Скорее всего она переживала и поэтому все вышло вот так. У неё, знаете, очень богатое воображение. Вечно что-то придумывает неугомонная. Кстати, я думаю, что лучше нам перейти на «ты», раз уж так складываются обстоятельства, если, конечно, не против?