«История до истории»
Семья, в которой посчастливилось этому мальчику появиться на свет, не только являлась сплетением древних родов, несущих в себе сквозь века силу магии, но и была плодом романтической, искренней и практически книжной истории чувств, что так редко встречаются в консервативной Тезее, особенно в этот век прагматизма... Фелисити фон Траудель, известная красавица и просвещенная дама, не знавала недостатка в поклонниках — она была богата, родовита и вхожа в дома знаменитых столичных cемейств, но странным образом предпочла «провинциала» фон Россланда, единомышленника в отношении науки и, что уже было не столь очевидно для большинства, носителя крови пневматика. Оба они были увлечены изучением мироустройства, а также поиском ответов на загадки природы, и посему состояли в Обществе натуралистов: леди Фелисити посвящала свободное время ботанике, в то время как супруг её, граф Уве фон Россланд с энтузиазмом занимался разведением породистых скакунов. Это было традиционным увлечением семейства фон Россланд, да и сама фамилия Россландов происходит от древнего «Hross» – т.е. «лошадь». Однако, это было много позже... Вначале юная Фелисити встретила Уве на волшебном Форлаке, во время учебы. Уве был старше неё на три года, однако оказался воспитанным и очень приветливым молодым человеком. Он не был красив, а семья его уступала в известности роду фон Траудель, но беседовать с ним можно было часами! Тогда, едва завязавшись, их дружба и общение оставались вполне целомудренными, и уже после того, как они оба, отучившись и покинув Форлак, возвратились на родину, Фелисити продолжила писать лорду Уве вдохновленные письма, мечтая о встрече воочию, ведь жили они отдаленно, общались только на бумаге, при том никак не афишируя для посторонних свою теплую дружбу... И лишь по дозволении графа фон Трауделя, отца Фелисити, влюбленные встретились вновь. Меж ними вскорости был заключен официальный союз, и пара перебралась в графство Россланд на постоянное жительство. Вскоре, как должно, семья увеличилась, но первым наследником и любимцем отца стал вовсе не Серафин, а его старший брат, получивший наследственный статус виконта и позже направивший стопы в политику. Второй же, младший сын, не унаследовал коммуникабельность и обаяние отца, но стал усладой души для своей нежной матери, леди Фелисити...
«Ребенок — это любовь, ставшая зримой»
Мальчик, которому дали прекрасное, звучное имя: первое, Серафин — в честь огнекрылых флэймов Авалона, и второе, Аурелий — «золотой», по причине золотистых веснушек, что усыпали всё его тело, с детства рос любознательным, вдумчивым, светлым и крайне принципиальным в своих взглядах ребенком. Кстати, о том, что он — необычный малыш, Серафин, или попросту Фин, как ему больше нравилось именоваться, узнал очень рано. Волшебник по обоим родителям, он уже с пятилетнего возраста стал понимать, что в доме от непосвященного глаза припрятано много секретов, которые вряд ли отыщутся в обыкновенном быту. А чуть позже он выяснил, что помимо людей, мир населяет большое количество всевозможных, в том числе и разумных, существ. Например, его первая няня была ни кем иным, как фамилиаром Фелисити, и могла превращаться в пушистую белую кошку... А в доме, рядом с ними и незримо, обитал домовой. Большой роскошный сад и пруд, расположенный на территории поместья Россхолл, был отличной площадкой для первых изысканий смышленого мальчика. Полный обычных животных — птиц, грызунов, насекомых, он также стал обиталищем и для мелких волшебных существ, таких как крохотные полупрозрачные сильфы, облюбовавшие мамины лилии. Именно мать, привившая Фину любовь ко всему живому, рассказала ему обо всем, что ожидает каждого волшебника в будущем, а также показала пару фокусов с водой — стихией, что была ей подвластна — навсегда покорив сердце сына науками естественномагического цикла. Начиная с семи лет Серафин стал вести свою «Книгу теней», не «настоящую», конечно, а представлявшую в те годы просто тетрадь наблюдений с зарисовками редких растений и птиц, насекомых и прочих существ, с которыми мальчику довелось познакомиться. Также его увлекало составление гербариев. А вот поимка бабочек, жуков и кузнечиков завершалась обычно выпусканием малых созданий на волю — мальчик, чистый душой, хотя и мечтал о коллекции оных, тогда уже многое понял и был не в состоянии отнять у животного жизнь... Став на пару лет старше, он осознал, что может выращивать бабочек дома, прямо в зимнем саду, имея при этом возможность наблюдать их короткую бытность — от выхода из кокона до последнего взмаха крыла. Тогда осуществилась и мечта о коллекции — Фин прикалывал бабочек только после их смерти, как бы увековечивая красоту этих хрупкий созданий. Кстати, модного среди благородных господ увлечения охотой он не одобрял, полагая жестоким, и уже в десять лет, смог довести всю родню до истерики, принципиально отказавшись от употребления в пищу мяса животных и ограничившись только теми продуктами из животного мира — молоком, медом, яйцами — что не требовали чьей-либо смерти и поглощения плоти. Зато вопросами селекции коней, напротив, он был увлечен, как и верховой ездой, которую рано освоил. Впрочем, эта поспешность однажды сыграла с ним злую шутку... В одиннадцатилетнем возрасте, решив объездить дикого коня, он выпал из седла и серьёзно разбился, повредил колено, а суставы и кости его оказались достаточно хрупкими. Не повези Серафину родится в обычной семье, и не спаси его тут же маг жизни — собственный отец, он мог бы лишиться ноги или вообще скончаться от потери крови, однако же всё обошлось. Как ни странно, этот эпизод не отбил у Фина любви к лошадям, лишь укрепил её.
«Природа будет действовать на нас со всей силой только тогда,
когда мы внесем в ощущение её своё человеческое начало»
К тринадцати годам, когда проснувшиеся силы юноши открыли наклонность к управлению водной стихией - наследство Фелисити - Фина, до этого изучавшего мир лишь посредством родителей и домашних наставников, отправляют на остров Форлак, который впоследствии станет важной вехой в его становлении и формировании мировоззрения юного мага.
Крепость Имитрас стала его новым домом и местом, где проходили закалку его сила, убеждения и дух. Многие дни Серафин проводил близ волшебных источников, у заветного озера, где обитают духи вод и прекрасные нимфы, русалки и другие создания, каких воспевают сказания и сказки людей, полагая, что они — просто вымысел. Определенный в силу склонностей на факультет Четырех стихий, Фин теперь под контролем наставников постигал свою новую силу. Успешно ладил он и с другими предметами, не изменяя между тем главному своему увлечению - изучению флоры и фауны, а особенно доселе невиданных уникальных существ и растений. Теперь он мог открыто уделять много времени своему увлечению, не стесняясь засыпать преподавателей вопросами или обращаться за информацией к богатейшей библиотеке академии. Однажды эти изыскания привели молодого волшебника к примечательной встрече. Фин встретил у воды жеребенка, но не детеныша обыкновенной лошади, которых часто видывал в родном краю, а настоящего кельпи! Осознавая всю ответственность содержания обыкновенных коней, Серафин задался целью приручить и детеныша кельпи, что впрочем заранее не казалось ему легкой задачей. Молодому волшебнику стоило помнить, что создания эти опасны, поскольку в отличие от обычных коней не питаются сеном, а являются хищниками, к тому же большую часть времени должны проводить под водой и потому не отходят далеко от источников. Подошедший к общению с кельпи со всею ответственностью, Серафин смог добиться доверия жеребенка, приманив его сырым мясом борясь при этом с личным отвращением, и без дозволения старших отважился привести зверя в крепость, поселив его прямо в бассейне фонтана! Благо, что кельпи в ту пору был ещё очень мал и пуглив, потому затаился на дне и не показывал носа.
Вскоре, привыкнув к Серафину, создание стало способно отходить от воды и даже пытаться принять человеческий облик, неумело копируя своего «благодетеля». Оказалось, что пойманный кельпи — молодая кобыла, вполне способная превращаться в светловолосую девочку-подростка и копировать даже униформу студентов магической школы, что ещё больше облегчило сложность с её укрывательством. Правда, воспроизводить человеческую речь на первых порах юная кельпи ещё не умела, ночевать возвращалась в фонтан, да и взгляд у нее всё ещё был очень дикий, однако же доброго и терпеливого Фина она понимала и слушалась, доверяя ему. Возможно, опыт по приручению кельпи так и остался бы тайным, но Серафин, известный в академии как вегетарианец, совершенно внезапно стал употреблять в пищу мясо (на самом деле просто прятал его и выносил из столовой для новой питомицы). Это показалось весьма подозрительным фактом для одного из наставников и, проследив за студентом, он с легкостью выяснил, что фон Траудель укрывает в стенах академии хищную бестию. Конечно же, неосмотрительный студент вскорости получил строгий выговор. Преподавательским советом даже было озвучено мнение, что нарушающего правила школы студента, а значит изначально безответственного мага, положено исключить без возможности продолжать обучение. Но, чуть посовещавшись, преподаватели все же решили, что малоопытный маг, с таким любопытством постигающий мир, без контроля наделает ещё больше беды, коль останется неучем. По этому случаю эксперимент с приручением кельпи приобрел статус официального учебного проекта Серафина и был взят под контроль, а создание разрешили оставить на территории кампуса, но не в фонтане, конечно, а в специальном аквариуме. И, разумеется под ответственность и на средства барона фон Трауделя, который доселе неплохо справлялся с воспитанием бестии. Кельпи росла вместе с Фином, вскоре из жеребенка превратившись во взрослую лошадь. Принимая человеческий вид — теперь, под стать хозяину, шестнадцатилетней девицы - она уже могла говорить на тезейском, на котором с ней постоянно общался хозяин. Единственной проблемой Серафина стала возможность вывозить свою кельпи за пределы Форлака. Наставники считали, что существу магической природы априори опасному для представителей слабой расы людей, а также могущему вскрыть секрет существования «иных», нечего делать вне родины. Поэтому юный волшебник был готов оставаться на острове даже в каникулы. Так что родители сами навещали его. Чаще лишь мать, любившая младшего сына особенно сильно. С отцом же он, все больше год за годом, терял ощущение родственной связи, но никогда не забывал о том, как отец поделился с ним жизнью. Потому, получив аттестат по достижении восемнадцати лет, Серафин, слишком привыкший к Форлаку и, напротив, ослабивший связи с родными и бытом Тезеи, не торопился вернуться домой.
«Никогда не показывай полдела — пусть люди любуются в законченном виде»
Приняв решение продолжить свой путь в качестве рыцаря света, он поступил в академию «Золотого Восхода», где продолжил свои изыскания в изучении и классификации магической флоры и фауны. Своей жизненной целью, которую начинающий магобиолог сам для себя обозначил, стали поиски и защита от вымирания редких существ. Продвигающий авангардную мысль, что даже у бестий, традиционно называемых «монстрами», также есть право на жизнь, барон фон Траудель сразу стал широко обсуждаемой магонаучным сообществом личностью, хотя и не в самом позитивном ключе. Спустя ещё пятнадцать лет, в свои тридцать три, уже будучи в статусе Мастера III ступени, Серафин наконец принимает решение покинуть Форлак и вернуться в родную Тезею. Решение это далось ему сложно — оторванный от внешнего общества, проведший большую часть жизни в научных трудах и магических практиках, в конце концов, нашедший здесь близких по духу людей и даже впервые влюбившийся, он не представлял, как теперь будет жить вне Форлака. Конечно же, барон фон Траудель не торопился разрывать свою связь с академией «Золотого Рассвета», напротив, намеревался продолжить труды по составлению классификатора редких созданий со всех концов света и даже планировал организовать экспедицию. Главной печалью, сопряженной с отъездом, становится расставание с его главной питомицей, кельпи — даже ученому магу довольно высокого уровня непозволительно рисковать жизнь такого создания и людей, что живут за пределами острова. Посему, покидая свой дом на Форлаке, Серафин обещает вернуться.
«Есть в этом что-то волшебное: уезжаешь одним человеком, а возвращаешься совершенно другим»
Вернувшись на родину и понимая, насколько он отдалился от жизни «во внешнем пространстве», Серафин ощущает тоску — к тому же он знает, что его громкий титул призван лишь для того, чтобы увековечить в нем память предков, ведь дословно он лишь означает то, что некий младший сын графини фон Траудель из Россланда топчет землю и ждет смерти старшего брата, чтобы побороться за земли с родными племянниками... Всё это мерзко. Но дело и титул отца, как и семейные земли, Фин мог унаследовать только в том случае, если его старший брат по какой-то причине откажется их перенять. Да и леди Фелисити, имевшая старшего брата, никогда не выдвигала права на какие-то землевладения — такая ирония, маг воды, видимо, стать владельцем тверди не способен... Посему Серафин для начала отправляется в Турм. Имея превосходные характеристики, набор трудов, посвященных энтомологии и классификации целебных и ядовитых растений (помимо бестиариев, конечно, но о них умолчим по известным причинам), он без труда вливается в круг ученых мужей Королевской академии наук и, невзирая на природную скромность (стараясь не афишировать свой титул, он представлялся порой псевдонимом, производным от настоящей фамилии), становится личностью, как говорят, «на слуху». Восторженный натуралист привлекает внимание не потому, что желает того, а из-за своей необычности, воспитания и ощутимой искренности, которую он излучает — вегетарианец, пацифист, неприятель вина... Проживший большую часть жизни как монах, который вместо Абсолюта возносит молитвы наукам, он заметно терялся и в обществе дам, хотя барышни между делом шушукались, что барон до сих пор не женат. Нет, далеко не каждую из них мог привлечь этот «чудик» с веснушками, глазами тройного оттенка — серо-зелёными в золотистую крапину, растрепанными волосами и жуками в карманах... Но просто желая на него поглазеть, они были готовы даже потанцевать с этим чудиком, или же уделить ему четверть часа в салоне. А что до самого Серафина, то посвятивший весь себя науке, он так и держался один — не стремясь заводить в Турме ни близких друзей, ни семьи, но трепетно поддерживал старинные связи со своими бывшими сокурсниками. В его памяти ещё тлели и прошлые чувства, являясь не спасением, а скорей отягчающим обстоятельством, не позволяющим сделать «как все», и жениться из выгоды, заменив выбор сердца элементарной привычкой. Время на какой-то период застыло как мушка в смоле — жизнь мага продолжительна, а годы слабо трогают его внешний вид и здоровье... Но хотелось чего-то иного, глобального, и Серафин стал подумывать о кругосветном путешествии, в ходе которого мог бы собрать ещё больше материала о чудесных созданиях со всех уголков мира ! Впрочем, эта затея была такой смелой, что решиться её воплотить за неделю, или даже за месяц, не представлялось возможным, однако многие знали, что барон-путешественник собирает команду...
|
В 1881-ом, когда забавный «чудик», 34-летний ученый, барон Серафин фон Россланд приехал в Турм, его целью являлось собрать кругосветную экспедицию, но разразившаяся в Королевстве война кардинально меняет его планы. Серафин в силу наследственного дела рода фон Россландов - поставки породистых скакунов для нужд королевской армии, становится военным дресировщиком, хотя испытвает многие сомнения по поводу лояльности короне и положения простого народа Тезеи. Как итог, по завершении войны он решает отказаться от любых притязаний на управление землями рода и лишь номинально сохраняет свой титул, возвращаясь «домой» - на Форлак, где продолжает заниматься наукой.
Вплоть до 1889 барон живет на Форлаке, официально став ученым «Мистицизма», и служит преподавателем в академии «Золотого Рассвета», обучая юных магов тому, что знает сам. Там же он пишет ряд учебных пособий по магозоологии, которые впоследствии становятся классическими учебниками.
В 1889 году, в возрасте 42 лет, Серафин приезжает в Тезею на зимние праздники, чтоб навестить там родню, при этом нарушает парочку запретов, решая вывезя с Форлака и кельпи, чтобы показать ей, как устроен «внешний мир». Питомицу этот мир удивляет, и Серафин сокрушается, что не может показать его полностью, потому что их длительное отсутствие на Форлаке наверняка кем-то будет замечено, и последствия тогда могут быть очень серьезными. Однако натуралист обещает, что исполнит свою старую мечту о кругосветной экспедиции, и привезет любимице множество интересных открытий.
Вернувшись на Форлак, барон действительно выбивает соответственный грант в академии, и в ходе своей экспедиции, в 1890 году знакомится с дюссельфолдкой по имени Мелинда Дженкинс, просвященной дамой, также как и он увлеченной естественными науками. Мелинда не является магом, однако между ними завязываются теплые отношения, которые весьма неожиданно для нелюдимого барона фон Россланда превращаются в бурный роман. И хоть в отличие от консервативной Тезеи общество Дюссельфолда относится к отношениям вне брака спокойнее, Серафин, испытвая стыд за горячность, планирует как подобает, официально, скрепить отношения, но «Мистицизм» тот час же напоминает ему об Энигме и о том, что не следует магу подвергать человека подобной угрозе. Волшебник и сам понимает, что потеряв от чувств голову поступил необдуманно, заклеймив свою карьеру позорными сплетнями, а ещё, что гораздо страшнее, не подумал о будущем, которое рядом с ним ожидает Мелинду.
Невероятно жестоко по отношению к ней на пороге совместного счастья было озвучить отказ, но куда более жестоким Серафину казалось отягощать её жизнь осознанием, что они - представители разных миров. Он не желал, чтобы возлюбленная видела, как они неравномерно стареют, чтобы ощущала себя в мире магов, который несомненно не примет её, «ущербной», натыкаться на осуждения всюду и постоянно подвергать её опасности. Но, в силу склада характера и неумения оперировать чувствми, он так и не смог объясниться с ней прямо, поэтому, не забирая своего обещания жениться, просто сослался на недовольство начальства и необходимость немедля уехать, дабы продолжть труды, но обещал ей «вернуться в Дюссельфолд в скором времени».
В итоге, спустя ещё год переписки, названая невеста в гневном письме по собственной воле сообщает ему, что устала надеяться, что никаких обещаний ей больше не надо, и что она вообще выходит замуж за другого. Тогда, испытывая жгучую обиду и ревность, но при этом считая, что сам виноват и не вправе тревожить её, сумевшую обрести счастье с кем-то другим, Серафин прерывает общение. На этом их история любви превращается в дань ностальгии, которая спустя ещё многие годы, когда мир кардинально изменится, заставят пневматика переосмыслить свой выбор, но уже будет поздно.
После пережитой разлуки с Мелиндой он оставляет попытки наладить с кем-либо семейную жизнь. Единственной «женой» ему становится наука, а детей заменяют ученики и питомцы, и конечно та самая кельпи, ставшая для него кем-то вроде сестры или «soulmate», как это принято называть в Дюссельфолде.
В 1930 году, когда Фину было 83 года, начинается четвертая мировая война. На время этой войны уже немолодой рыцарь света укрывается на Форлаке, посвящая себя сохранению знаний и воспитанию нового поколения волшебников в духе классических светлых идей, но в какой-то момент понимает, что в действительности никогда не являлся сторонником мира, в котором представители разных фракций разобщены друг от друга, и неожиданно для всех (кроме себя самого, потому что эти якобы прогрессивне мысли давно посещали его), поддерживает молодую паритию «Новый Рассвет», чьи взгляды подвергались критике традицоналистов.
В 1935 году, по завершению войны, 88-летний волшебник опять возвращается в Дюссельфолд, где находит могилу Мелинды, прожившей относительно долгую человеческую жизнь, и обзаведшейся детьми и даже внуками. Это внушает ему теплую грусть и, вместе с тем, понимание, что у каждого есть своя миссия. И если миссия Мелинды исполнена, то его миссия - защить самых слабых существ, которые не могут за себя постоять - продолжается. Он посвящает себя восстановлению нарушенной после войны экологии, восстановлению природных водоемов (как мы помним - Серафин маг воды с большим опытом) и спасению магических существ, места обитания которых оказались почти уничтожены. Ради них, на собственные средства, он создает на Форлаке магический заповедник для содержания и восстановления популяции спасенных животных, и где могли бы практиковаться студенты академии, посвятившие карьеру изучению и разведению этих чудесных существ.
В 2018-ом году, в связи с падением Энигмы, 171-летний волшебник, чье сердце к этим стало слишком уж чутким для подобных новостей, пережил клиническую смерть от инфаркта, но всё-таки сумел вернуться к жизни в новом качестве, выдержав последнее для себя испытание и перешагнув за черту, которая возводит пневматика в ранг воистину выдающихся магов. Все это вкупе с пониманием того, что идея партии «Новый Рассвет», которую он долгое время поддерживал, сбылась как плохое пророчество, оказавшись не очень-то жизнеспособной, меняет характер ученого. С этой поры Серафин начинает смотреть на жизнь, которую он уже раз покидал, отстраненно, как бы извне ее. Теперь все, что он делает, направлено лишь на помощь другим, и для себя он уже ничего не желает, считая что любое желание и каждая мысль способны породить критическую ошибку.
В 2024 году вернувшиеся в Третий мир сидхе, которым пожилой магозоолог по началу был рад несказанно - шутка ли, в живую увидеть чудесную расу, которую до этого времени считали полностью вымершей? Но феи для каких-то загадочных целей, похищают из его заповедника редчайших животных, в том числе и любимую кельпи, едва не доведя Серафина до второго инфаркта и вынуждая его отправляться на поиски.
Следы приводят его в небольшой дюссельфолдский городок под названием Смоук, но все попытки найти там виновного оканчиваются лишь досадным конфузом. Первый сидхе, на которого указывают официальные органы, и на которого разъяренный волшебник уже готов был выплеснуть весь свой праведный гнев, оказывается не только не причастным к похищению и положительным со всех строн господином, но и работает преподавателем в школе для одаренных детей, второй - сиротой-мальчуганом, в той самой школе учащимся. Заинтересованный и восхищенный необычным образовательным учреждением, само существование которого во время его юности было абсолютной утопией, профессор Росс (для простоты и удобства усекающий свой громкий титул) знакомится с директором Эллинтоном и, очарованный его делом, во-первых жертвует на развитие школы приличную сумму, а во-вторых решает там остаться, пока ведутся поиски похищенных зверей, чтобы поделиться с молодежью премудростями, одновременно постигая через своих учеников новый мир. Профессор Росс становится учителем «Прикладной магозоологии и зоопсихологии», а также ведет курс «Извлечения ядов и контроля стихии» для пневматиков-водников. |
- 
