Очередной рабочий день в кофейне «Маске», очередной вечер. В этот день Мелисса работала одна, – Макс Вескер, аргументируя тем, что начиная с субботы она три дня будет отдыхать, а ему за нее отдуваться, – благополучно не вышел на работу. То, что перед этим самым отдыхом ей нужно отработать живое выступление в «Rockit» в пятницу, – естественно, после смены в «Маске», – для него никогда не было аргументом. Сама решила – сама работай.

Перед концертом Мелисса практически не спала, мало ела и вообще чуть ли не доводила себя до изнеможения переживаниями. За день до выступления она вообще не могла думать ни о чем другом. Завтра ее ждало погружение в джаз и сопутствующие, но как бы она не любила эти жанры, они давались ей с бОльшим трудом, чем тот же рок. Не хватало учителя, и денег на этого самого учителя. Но она все равно с нетерпением ждала выхода на сцену, и репетировала как проклятая, хотя этим вечером Мелиссе не нужно было в рок-бар. Музыканты настойчиво запретили ей снова репетировать, а потому она не торопилась закрывать кафе, разрешая посетителям неспешно допить кофе и доесть десерты.

Солнце уже село, на улицах зажглись фонари. Как часто бывает в Вленштайне осенью, весь день моросило, а потому влажный, усыпанный золотыми листьями асфальт блестел, отражая огни города. Мелисса задумчиво засмотрелась в окно, прервав уборку опустевших столиков. Она любила такие вечера. После закрытия вокалистка планировала в наглую покурить за баром, наплевать, если Макс узнает, и все же немного попеть. Акустика в кафе была что надо. Храни, Авалон, эти старые здания!

И Гуд точно последовала бы своему плану, если бы не последний посетитель, который все еще тихо спал за угловым столиком у окна.

Когда он пришел, Мелиссе сразу почувствовала от него стойкий запах алкоголя. Но явно не тот, которым разит от уличных бродяг, а тот, к которому даже хочется чуть-чуть прислушаться, чтобы попытаться угадать купаж. Мужчина, даже несмотря на его состояние, был вежлив, ухожен и платежеспособен, он сразу оплатил заказанный кофе. К тому же, у него с собой был футляр, очевидно, со скрипкой. А к музыкантам Мелисса чувствовала особенную солидарность. У всех бывает плохой день. Но рано или поздно это все равно должно было закончиться.

Решив, что стоит начать будить его заранее, официантка подошла к столу и взглянула на дремлющего мужчину. Его привлекательное в некотором роде хищное лицо даже во сне было напряжено. Чашка кофе стояла рядом практически нетронутая.
– Эй, Мистер-Мистер, – Мелисса тихонько дернула его за плечо. – Мне пока закрываться.

Отредактировано Мелисса Гуд (10.07.2025 12:57)

Подпись автора

[html]
<style>a.leaves-signature {width:70px;height:170px;bottom: 5px;right: -20px;position: absolute!important;background: url(https://avatars.dzeninfra.ru/get-zen_do … scale_1200) no-repeat center / 100%;z-index: 5;border-bottom: none!important;filter:brightness(1.3);will-change: filter;transition: filter .3s ease-in-out;}
a.leaves-signature:hover {filter:brightness(1.5)}
a.leaves-signature::before {content: none!important;}</style>
<a href='https://lepidus.ru/viewtopic.php?id=6478#p270374' title='Хроники' class='leaves-signature' target='_blank'></a>[/html]

Бывают такие меланхоличные вечера, когда хочется послушать старую музыку, бархатно шипящую с виниловой пластинки, укутать себя в нити белесого сигаретного дыма, утопить маленькую печаль в стакане виски, потому что большая грусть туда просто-напросто не влезет. Странно это, но после визита к психотерапевту, наконец-таки освоения блюза и точной установки для самой себя «обращать внимание на людей», Мелисса начала видеть в глазах некоторых людей ту самую меланхолию. И где-то в глубине души она понимала, что таким людям нужно-то всего-ничего: перерыв. И, возможно, слушатель, не обязательно даже собеседник.
– Да, конечно, – тепло улыбнулась Мел в ответ на просьбу вампира. Конечно, она сразу заметила его зрачки и клыки, но она уже давно работала в «Маске». Это место в центре Старого города привлекало многих обитателей Валенштайна, и далеко не все из них были людьми. И если раньше Гуд порой вздрагивала, замечая иных, то сейчас они были для нее такими же гостями, как и обыкновенные люди. И даже если опасно… что ж, некоторый фатализм был ей присущ.

Девушка вернулась за барную стойку, поставила готовиться еще один кофе и вытащила из-под стойки виски. Да, алкоголь в кофейне не продавался, но Мелисса и Макс держали одну, уже, правда, открытую бутылку. Для особого случая.

Она нашла рокс, в них тут подавали соки детям, плеснула солодового на пару пальцев, кинула кубик льда. Как раз к тому времени подоспел кофе. Поставив на поднос чашку, стакан и вытащенную из одного из ящиков пепельницу, – «А вдруг ему это нужно?» – она, шурша передником, обошла барную стойку и вернулась к посетителю кофейни.
– Ваш кофе, – сказала приглушенно. – И комплимент от заведения.

Официантка выставила содержимое подноса на столик, а потом направилась к входной двери и перевернула деревянную табличку надписью «Закрыто» в сторону улицы.

Да, наверное, это было неразумно. Незнакомый нетрезвый мужчина, к тому же, вампир, почти ночью, в пустеющем с каждой минутой Старом городе, но Мелисса была девушкой старой закалки. Ей была присуща доброта к таким вот случайным знакомствам. И если она порой критично относилась к толпе, то отдельно взятые личности ее беспокоили. К тому же, порой ее подводило чувство самосохранения.

«И меланхолия в глазах. Конечно, дело в меланхолии».

Официантка вернулась за стойку и выключила верхний свет. Теперь уютная кофейня освещалась только теплым светом ламп на каждом из столиков, подвешенными на стенах редкими бра и светом фонарей с улицы.

И, наверное, было бы правильно тихонько дождаться, пока клиент уйдет, наверное, стоило не отсвечивать и просто тихонько делать свою работу, но мысли Мелиссы были слишком поглощены завтрашним концертом. И она слишком привыкла репетировать в конце смены. В «Rockit» ее сегодня не ждали, и потому она, как будто это для сложно для творческой личности, тут же забыла про вампира за столиком, и, движениями выверенными за несколько лет работы, намывая столешницу барной стойки, запела. Сначала тихо, скорее бурча себе под нос, а потом все громче и громче. В конце концов, музыка поглотила ее целиком. Как и всегда.

– Я несу эти измученные кости.
Всё, чем я когда-то был, исчезло.
Пора спать в бесконечных грезах,
Отправляйся в плавание к далеким берегам.

[html]<iframe frameborder="0" allow="clipboard-write" style="border:none;width:614px;height:100px;" width="614" height="100" src="https://music.yandex.ru/iframe/album/6911035/track/50156889">Слушайте <a href="https://music.yandex.ru/track/50156889?utm_source=web&utm_medium=copy_link">Light in the Distance</a> — <a href="https://music.yandex.ru/artist/2374510">Elles Bailey</a> на Яндекс Музыке</iframe>[/html]

Отредактировано Мелисса Гуд (03.09.2025 08:19)

Подпись автора

[html]
<style>a.leaves-signature {width:70px;height:170px;bottom: 5px;right: -20px;position: absolute!important;background: url(https://avatars.dzeninfra.ru/get-zen_do … scale_1200) no-repeat center / 100%;z-index: 5;border-bottom: none!important;filter:brightness(1.3);will-change: filter;transition: filter .3s ease-in-out;}
a.leaves-signature:hover {filter:brightness(1.5)}
a.leaves-signature::before {content: none!important;}</style>
<a href='https://lepidus.ru/viewtopic.php?id=6478#p270374' title='Хроники' class='leaves-signature' target='_blank'></a>[/html]

Мелисса не сразу заметила скрипку. Инструмент вступил настолько естественно, так уместно и плавно, что сначала она подумала, что аккомпанемент рожден ее сознанием. Но громкость игры увеличивалась, вынуждая и ее, подстраиваясь, петь громче. И вот тогда вокалистка подняла глаза на посетителя кофейни.

Голос дрогнул. Такого она точно не ожидала. Неожиданный, спонтанный дуэт выбивал дух. Мелисса в одно мгновение почувствовала себя сбитой с ног волной чужого таланта. Всего мгновение она ощущала себя мелкой и ничтожной в сравнении с теми великолепными, ужасающе идеальными звуками, которые вырывались из-под смычка, но этого мгновения ей хватило, чтобы принять решение не пасовать так просто. И, кончено же, после кивка вампира, просящего продолжать, Мел не могла не отозваться на приглашение с новой силой. 
–Эти шрамы расскажут свою историю, но не всю,
Мгновения боли, но целая жизнь славы.
Так помни мое лицо из прошлых лет,
И когда ты закроешь глаза, я всё ещё буду рядом с тобой.

Ни разу Мелисса не находила нужные тональность, ритм и тембр так быстро. Песня звучала как что-то вечное, давно готовое к показу публике, к завоеванию толпы, покорению всех вершин. Если бы разум вокалистки не был бы так чист, она бы подумала, что вампир что-то сделал с нею, чтобы подстроить под себя, под музыку. Но она слышала, что это не так. Слышала, как ее голос и его скрипка переплетаются между собой в совершенной гармонии, как следуют друг за другом, подгоняют, воплощают самые смелые решения друг друга.

Мел почти была готова расплакаться, когда песня закончилась. Слов больше не было, но благодаря их отсутствию она услышала еще больше в его игре, не заглушая ни одной его ноты своим вокалом. Музыка пронизывала ее насквозь. Заставляла ее сердце больно биться о ребра, сбивала дыхание и кружила голову.

Когда вместо музыки в кофейне осталась лишь звенящая напряжением тишина, Мелисса не нашла ни единого слова, достойного прозвучать после всего уже прозвучавшего. Но зато скрипач, казалось, знал, что нужно сказать. Официантка удивилась тому, как теперь осмысленно он на нее посмотрел. Мало того, теперь, когда его лицо перестало быть растерянно-пьяным, она смогла узнать его. В конце концов, пол города было завешено плакатами с анонсом скорого концерта с Великим Маэстро.

Но Мелисса все еще молчала. Выудив из кармана фартука пачку сигарет, она поспешно прикурила. Выдыхая дым, девушка, чьи щеки порозовели, а глаза горели почти лихорадочным блеском, кивнула на пепельницу, стоящую на столике музыканта.
– Не подадите? – ее голос звучал сбито, дыхание все еще не вернулось в норму. – А вы сделали этот вечер единственным в своем роде, Мистер-Мистер.

Хоть Мелисса и вспомнила его настоящее имя, пользоваться им необходимости не было. Если он, конечно, не пожелает этого. Придуманные прозвища она никому не навязывала.

Музыка объединила музыкантов. Мел была поражена и почти напугана скоростью, с которой эта гармония возникла. Она чувствовала, как музыка стала мостом, соединяющим ее с вампиром, которого она раньше воспринимала лишь как загадочного незнакомца. Теперь же, после совместного исполнения, она ощутила глубокую близость, словно они были связаны каким-то тайным знанием, доступным только им. Это чувство общности было настолько сильным, что вызывало одновременно восторг и трепет. Оно казалось ей личным, почти интимным переживанием. Эмоции, вызванные музыкой, были настолько интенсивными, что заставляли ее сердце биться быстрее, вызывая легкую дрожь и ощущение жара, распространяющегося по всему телу. И это было бесконечно, безмерно вдохновляющим.

Мелисса поставила недавно убранную бутылку виски обратно на стойку и хитро, провокационно улыбнулась.
– Угостить вас еще?

Отредактировано Мелисса Гуд (12.09.2025 15:01)

Подпись автора

[html]
<style>a.leaves-signature {width:70px;height:170px;bottom: 5px;right: -20px;position: absolute!important;background: url(https://avatars.dzeninfra.ru/get-zen_do … scale_1200) no-repeat center / 100%;z-index: 5;border-bottom: none!important;filter:brightness(1.3);will-change: filter;transition: filter .3s ease-in-out;}
a.leaves-signature:hover {filter:brightness(1.5)}
a.leaves-signature::before {content: none!important;}</style>
<a href='https://lepidus.ru/viewtopic.php?id=6478#p270374' title='Хроники' class='leaves-signature' target='_blank'></a>[/html]

Всегда ли в кофейне было такое эхо? Ах, да, Мелисса же сама всегда хвалила «Маску» за превосходную акустику, которая способна быть в тех самых старых домах. Даже щелчки футляра скрипки отдавались отзвуками со всех сторон. А каждый шаг вампира в тишине кофейни отзывался в ушах оглушающим коротким рокотом. В его движениях было столько грации, что сразу было видно, что он не человек. Люди не двигаются с такой поразительной хищной плавностью. И даже то, что музыкант был пьян, не могло этого скрыть.

Вокалистка оценила то, что он не скрывал свою сущность. С одной стороны, в современном мире не было в этом необходимости, но с другой, преобладало все же обычное, человеческое население, а люди часто не отличались пониманием к другим расам. Страх и агрессия были слишком очевидны. И даже сама Мелисса со всей ее привычной обыденностью, где ей кто только не встречался, чувствовала точные уколы, заставляющие ее робеть перед многовековым существом. Но вот страхом или любопытством была продиктована эта робость, она не знала. Скорее, дело было и в том и в другом. Да и усмешка Мистера-Мистера настраивала скорее на дружелюбный лад.
– Честно говоря, я знаю кто вы. Сложно не запомнить того, чьи рекламные плакаты развешаны по городу. Плюс, здесь много разной прессы. Но встретить вас вот так… неожиданно. Но больше то, что вы можете играть вот так просто. Мне казалось, вы должны были быть более… чопорным. С вами приятно познакомиться, Фератейн.

Его имя она проговорила как привыкла медленнее, чем все остальное, запоминая звучание и стараясь прочувствовать его звучание во рту. Мелисса делала так практически всегда, когда встречала людей, в чьих именах было более двух слогов.

Мелисса стряхнула дым с сигареты в пепельницу и достала два новый стакана, наливая в один виски, а во второй воду для себя. Как бы ей не хотелось разделить выпивку с музыкантом, позволить себе она этого не могла: за зданием кофейни ее ждала машина, которая была слишком старой, чтобы быть оснащенной автопилотом, а тратиться на такси она не считала целесообразным.
– А вы умеете удивлять! – чуть наклонив голову, легко улыбаясь, сказала она. – Не думала, что способна произвести впечатление на подобного вам. Я говорю о вашем уровне музыкального мастерства, конечно. Я – Мелисса Гуд, – вокалистка представилась и, взяв сигарету кончиками пальцев левой руки, сделала несколько глотков еды.
– Так что привело вас сюда? – девушка легко решилась на вопрос, раз уж Фератейн принял ее приглашение. – Вряд ли бесплатная выпивка. Любите кофе?
«Кровь! Такие как он любят кровь! Ты что несешь, бешеная?» – отчего-то внутренний голос самоциника заговорил голосом Макса, бармена кофейни. Она с трудом сдержалась, чтобы не усмехнуться собственному порой глупому чувству юмора.

Отредактировано Мелисса Гуд (07.10.2025 12:52)

Подпись автора

[html]
<style>a.leaves-signature {width:70px;height:170px;bottom: 5px;right: -20px;position: absolute!important;background: url(https://avatars.dzeninfra.ru/get-zen_do … scale_1200) no-repeat center / 100%;z-index: 5;border-bottom: none!important;filter:brightness(1.3);will-change: filter;transition: filter .3s ease-in-out;}
a.leaves-signature:hover {filter:brightness(1.5)}
a.leaves-signature::before {content: none!important;}</style>
<a href='https://lepidus.ru/viewtopic.php?id=6478#p270374' title='Хроники' class='leaves-signature' target='_blank'></a>[/html]

Было что-то щемяще прекрасное в том, чтобы следить за жестами Фератейна. То, как морщил свой нос, демонстрируя мелкие складочки кожи на переносице, то как взмахивал кистью, опоясывая ее нитями дыма, то как улыбался, растягивая тонкие губы, как смотрел: прямо, с небольшим нажимом, профессионально, безраздельно владея вниманием Мелиссы, – буквально завораживало.

Его слова подкупали, порабощали. Вынуждали чувствовать себя больше, сильнее, прекраснее, значимее. И что-то внутри стало отзываться звонче и собственный голос стал как будто громче. И, казалось бы, такой странный комплимент, словно не для женщины, а для личности, творца и созидателя, но в душе Мелиссы он разгорелся ярким светом.

Официантку удивило то, как поставлена была речь Фератейна. Она не часто такое слышала, даже в старом городе Валенштайна. И так естественно у него это выходило. Он играл на контрастах, используя хлесткие, резкие слова, яркие интонации, а потом словно накрывал их периной, сглаживая их интонациями и новыми метафорами. И рядом с многовековым, как оказалось, существом, впору бы показаться самой себе незначительной букашкой, только вот слова вампира были о ней. О девушке, поющей в тишине закрытого кафе.

В таком мужчине как он можно было потеряться. Можно было увидеть в нем идола, гуру, пример для подражания, учителя, покровителя. Мелисса верила его словам про то, что он не навредит, но только вот жадная до новый эмоций творческая душа будто бы, в действительности, даже хотела этого.

Забытый пепел с кончика сигареты Мелиссы упал на барную стойку и рассыпался. Гуд поймала себя на мысли, что практически не дышала, пока он говорил. Слегка поведя головой из стороны в сторону, сбрасывая наваждение, она смахнула пепел с поверхности. 
– Ваши «извините» хочется вставить рамку и повесить на стену, до того они кажутся мне удивительными, – Мел легко улыбнулась и потушила дотлевший окурок о пепельницу. – Не стоит, правда. Вас интересно слушать.

И Мелисса даже не лукавила. Она редко впечатлялась кем-либо, так почему бы не сказать эту правду в лицо?
– Но мне все же кажется, что ваше мнение обо мне несколько завышено. Пока что я просто умею петь, – девушка облокотилась на барную стойку предплечьями, сокращая расстояние между ними, но не настолько, чтобы влезть в личное пространство. – Но в будущем я планирую оправдать ваши ожидания, – Мел посмотрела с неким вызовом и лукаво улыбнулась.

Неожиданно в кафе послышались треск и помехи, которые сменились шуршанием, как от старой пластинки. Мелисса тут же глянула в дальний угол кафе, где стоял антикварный радиоприемник. Через несколько мгновений из него полилась скрипичная мелодия. Музыка казалась слишком дневней даже для пробивающийся через ноты виниловый треск.
– Простите, я ничего не смогу с этим сделать, но это ненадолго, – она покачала головой. – Этот приемник даже не подключен. Просто поет иногда, – Мел наклонила голову. – Но этой мелодии я раньше не слышала, а он любит повторяться.

Подпись автора

[html]
<style>a.leaves-signature {width:70px;height:170px;bottom: 5px;right: -20px;position: absolute!important;background: url(https://avatars.dzeninfra.ru/get-zen_do … scale_1200) no-repeat center / 100%;z-index: 5;border-bottom: none!important;filter:brightness(1.3);will-change: filter;transition: filter .3s ease-in-out;}
a.leaves-signature:hover {filter:brightness(1.5)}
a.leaves-signature::before {content: none!important;}</style>
<a href='https://lepidus.ru/viewtopic.php?id=6478#p270374' title='Хроники' class='leaves-signature' target='_blank'></a>[/html]

– Я ее написал.

Слова казались ударом колокола в ночной тишине. Мелисса не помнила, чтобы ее сердце было способно так сильно удариться о ребра, а потом словно затихнуть, почти замереть, ожидая того, что будет дальше. Она застыла будто гипсовая статуя, вслушиваясь в треск приемника и льющуюся из него мелодию, отчетливо слышимый пыльный треск казался ей многовековой пылью.

Ей казалось, что эти прорывающиеся через толщу времени звуки позволили ей проникнуть во что-то вечное, ранее недосягаемое, почувствовать то, что объединяет всех, кто готов отдавать музыке все, что имеет, стать частью большего, безвременного, абсолютного и бесконечного.

На слова Фератейна о сравнении с кем-то другим, далеким, Мелисса лишь покачала головой, опрокинув голову вперед, скрывая лицо за каскадом волос, пряча глаза. Ей не хотелось этого слышать, по сути, это даже не имело значения. Не в этом месте и не в том откровении, которое пронзило ее душу разрывом времен. Девушка уже стала больше, чем в те секунды перед закрытием кофейни, она уже почувствовала желание стать такой же – вечной, оставив след в веках, оставив за собой свою музыку.

Мел не заметила, что приемник замолк, мелодия все еще эхом звенела в ушах, древняя, но будто незаконченная. Она пугала тоской, остро царапала сердце, требуя большего. И сейчас девушка была готова отдать вампиру, написавшую ее, душу, чтобы иметь возможность услышать ее снова.

Стук футляра о барную стойку заставил ее вскинуть голову. Она чуть повела головой в сторону, легко, пораженно усмехаясь, видя невозмутимость, спокойствие, приходя практически в ужас от той пропасти между их восприятиями. Пропастью между ней, которая одним только слухом, тоненькими веточками маленькой человеческой души прикоснулась к великолепию нотного созидания, и ним, который всем своим существом уже прожил это, успел прочувствовать до корней, впитал мудрость, силу, научился порождать подобное всем существом, отдавая всего себя без остатка.

Мелисса смотрела, как он извлекает из футляра идеальный, завораживающий инструмент, почти дрожала от нетерпения и боялась дышать, надеясь, что услышит то, ради чего жила в этом растянувшимся мгновении.

О, какой же ничтожной, жалкой и жадной до его музыки она себя чувствовала!

И этот лиловый взгляд, поработивший ее зеленый, не отпускал от себя ни на миг. Он проникал в самую суть, заставлял тело напрягаться от страха, восхищения, предвкушения. Ей хотелось поторопить его, прокричать что-то, что уничтожит это мгновение ожидания до основания, но Мел нашла в себе силы подождать, только лишь впилась короткими ногтями в кожу скрещенных предплечий.

От первой же ноты девушка беспомощно приоткрыла рот, бесшумно втягивая в себя воздух, захлебываясь теми жалкими крохами кислорода, которые удавалось проглотить, сквозь горячий ком в горле. Звуки скрипки окутывали. Они поглощали, уничтожали, рождали, освобождали.

Мелисса больше не могла видеть его радужки за сомкнутыми веками, но она смотрела на его лицо, глубоко задумчивое, прекрасное, на его руки, способные извлечь потрясающие, прекрасные звуки, на всю его позу, четкую, выверенную, в которой не было ни следа того вальяжного уставшего музыканта, недавно прошедшего через входные двери. Она восхищалась им так, как не восхищалась никем и никогда. Он в одночасье стал для нее живым воплощением самой музыки.

Мел вдруг стало тесно в собственном теле. Хотелось разорвать себе гортань, выпустить наружу что-то рвущееся изнутри, присоединиться к этим звукам, которые словно вытаскивали из нее душу, требуя стать с ними единой. Но она не смела. Чувствовала эту почти животную потребность, какую-то потерянную партию, которая должна идти вместе со скрипичной, но слишком сильно боялась разрушить то, что было когда-то создано и доведено до совершенства.

Но когда Фератейн сказал Мелиссе петь, она набрала в легкие так много воздуха, что у нее закружилась голова. Она выпрямилась и стояла так, сделав вдох и выжидая, все еще борясь с собственным страхом. Она ждала, с поражающим даже ее саму терпением ждала того момента, когда наступит та самая секунда, когда отсутствие ее голоса в вязи мелодии станет болезненно ощутимым, когда пустота, о которой пронизывающе четко шептал вампир станет ошеломляющей, катастрофической, сравняется с бездной!

Его взгляд стал приказом. Стал требованием. Стал тем, что буквально вырвало из связок девушки первые звуки. Они были чисты как никогда, они были живы, они были самим чувством. Голос обволакивал, заполнял паузы, встраивался в рисунок мелодии совершенными мазками, ожидать которых было слишком амбициозно. Но это происходило.

Мелисса никогда не углублялась глубоко в академический вокал. Ее голос был слишком непосредственным, свободолюбивым, ей не хватало выдержки, собранности, стимула. Но сейчас, сейчас она будто возвысилась сама над собой. Да, она максимально подготовила связки перед завтрашним концертом, но то, что она выпускала на волю сейчас… Мелисса знала, что никогда больше не повторит подобное. И от осознания этого из ее глаз потоками хлынули слезы, выражая катарсис ее души.

Музыка разливалась в прекрасной акустике старого здания. Тревога сменялась радостью, грусть превращалась в восторг, мгновение казалось вечностью. Эта музыка жила своей собственной жизнью, дышала своим собственным дыханием. Фератейн проводил смычком по струнам, создавая удивительную симфонию чувств. Каждая фраза скрипки звучала как вдох, который делала Мелисса, каждая пауза наполнялась ожиданием продолжения ее голоса.

Заключительные аккорды растворились в воздухе, оставляя после себя ощущение глубокой внутренней удовлетворенности и спокойствия. Мелисса чувствовала, как медленно возвращается обратно в реальность.

Смахнув со щек слезы, она вдруг всхлипнула, выдав звук чуть похожий на смешок, а потом с благодарностью посмотрела на вампира.
– Знаете, хоть вы и сказали, что не причините мне вреда, если вы сейчас решите меня убить, я скажу вам «Да, конечно, спасибо!», потому что я никогда не чувствовала ничего подобного. Я… – Мелисса растеряла все слова, которые могла бы сказать и несколько раз глупо смыкала и размыкала губы. – Я не представляю, как теперь жить с этим, – смущенно улыбнулась, а потом глубоко, но быстро вздохнула и снова наполнила стаканы. Свой - водой, а Фератейну виски.

Отредактировано Мелисса Гуд (11.11.2025 14:27)

Подпись автора

[html]
<style>a.leaves-signature {width:70px;height:170px;bottom: 5px;right: -20px;position: absolute!important;background: url(https://avatars.dzeninfra.ru/get-zen_do … scale_1200) no-repeat center / 100%;z-index: 5;border-bottom: none!important;filter:brightness(1.3);will-change: filter;transition: filter .3s ease-in-out;}
a.leaves-signature:hover {filter:brightness(1.5)}
a.leaves-signature::before {content: none!important;}</style>
<a href='https://lepidus.ru/viewtopic.php?id=6478#p270374' title='Хроники' class='leaves-signature' target='_blank'></a>[/html]

Мелисса лишь коротко закатила глаза, когда Фератейн снова напомнил о ее ценности. Конечно же, она помнила это, а ее «если вы сейчас решите меня убить»  в самом деле ничего ничего не значит, всего лишь фраза для придания веса ее ощущениям. Несмотря на пережитое, она все же быстро со смирилась с новой реальностью, вампир, не понявший ее слова помог ей вернуть самообладание. Сделав несколько глотков воды, Мел прислушалась к его словам, в конце концов, не каждому в жизни доведется услышать рассуждения о вершине музыкальной сути от многовекового музыканта.

Мелисса Гуд была человеком. Была человеком, которому, в отличии от векового существа, находящегося по другую сторону барной стойки, отведено на жизнь слишком мало. Порой, будучи натурой умеющей задуматься о вечном, она ощущала мимолетность своего века слишком остро, как будто ее жизнь – словно рисунок на морском берегу, который ужасающе быстро должен вот-вот исчезнуть под натиском волн. И больше всего в жизни она хотела оставить после себя что-то. Мел очень не хотела быть сметенной толщей воды.

Должно быть, в глазах тех, кому отмерена вечность, она представляется ребенком, который никогда не вырастет. Ребенком, которому присущ максимализм, который не умеет ждать и хочет получить все и сразу, здесь и сейчас. И Мелисса была даже рада такому мнению. Она не хотела размениваться на малое, хотела взять от жизни все, и то, что произошло в этот поздний вечер в центре старого города, снова подстегнуло ее. Что-то очень похожее на желание, которое она испытала давным давно, живя еще в родном Моунтоне.
– Знаете, Мистер-мистер, – девушка снова использовала прозвище, которым наградила его, чтобы стереть грань между его известным именем и ней, всего лишь официанткой, – я ужасно жадная.

Мел чуть оттолкнулась от стойки, сделала несколько шагов в сторону, но потом резко обернулась, отчего ее волосы взметнулись, а потом вернулась обратно.
– Я работаю здесь, чтобы у меня были деньги на жизнь, но при этом слушаю людей, их истории, превращаю их в тексты песен. Однажды я даже написала песню для Бога Смерти! У меня, конечно, есть некоторые сомнения на этот счет, – она пожала плечами, – но мне нравится думать, что это так. Завтра у меня дебют в лучшем рок-баре города, правда петь я буду джаз, но я собираюсь сразить всех наповал. Я заставлю каждого зрителя мечтать о том, чтобы услышать меня снова. И это мгновение, о котором вы говорите… я не буду пытаться вернуть его. Я буду делать это из раза в раз. На меньшее я просто не согласна.

Она улыбнулась, посмотрела на него с вызовом. Пусть дерзко, наивно или глупо. Но это было ее личным решением, ее мнением. И она нисколько этого не стыдилась, даже если выйдет так, что он ее высмеет.

Подпись автора

[html]
<style>a.leaves-signature {width:70px;height:170px;bottom: 5px;right: -20px;position: absolute!important;background: url(https://avatars.dzeninfra.ru/get-zen_do … scale_1200) no-repeat center / 100%;z-index: 5;border-bottom: none!important;filter:brightness(1.3);will-change: filter;transition: filter .3s ease-in-out;}
a.leaves-signature:hover {filter:brightness(1.5)}
a.leaves-signature::before {content: none!important;}</style>
<a href='https://lepidus.ru/viewtopic.php?id=6478#p270374' title='Хроники' class='leaves-signature' target='_blank'></a>[/html]