Во время разговора с детективом полиции Мариголд то и дело мысленно возвращалась к той ситуации, которая раскрылась этим днём. Она до сих пор не могла до конца поверить в то, что её дочь знакомилась с кем-то, притворяясь ею.

Понимая, что сосредоточиться на разговоре сложно, Мариголд прервала их встречу на середине, сказав, что будет лучше, если они перенесут её на другой день. Заметив её рассеянность и понимая, что разговор не клеится, он согласился и покинул дом, сказав, что перезвонит.

Проводив детектива взглядом, Мариголд закрыла дверь и вернулась в гостиную. Она убрала карты в бархатный мешочек и спрятала их в тумбочке комода, стоявшего напротив дивана. Решив, что ей нужно отвлечься, она села на диван и включила телевизор. Попереключав каналы в поисках чего-то интересного, Мариголд наткнулась на какой-то фильм, за просмотром которого в результате и уснула.

Разбудила её дочь, которая вернулась с учёбы. Мариголд сразу же сообщила ей, что утром в их доме был незваный гость. Девушка была удивлена, но, кажется, ей это даже понравилось. Однако душевного разговора между ними не вышло. В конце концов они повздорили из-за всей этой ситуации, и Эшли быстрым шагом поднялась на второй этаж, где закрылась в своей комнате и не выходила до самого утра.

Мариголд же выключила телевизор и направилась на кухню. Спать после эмоционального разговора с дочерью ей совсем не хотелось. Войдя на кухню, она вдруг обнаружила телефон на столе. Подойдя к нему и осторожно взяв в руки, Мариголд задумчиво покрутила его в руках, пока не поняла, кому он принадлежал.

— Не может быть, — смежив веки, она устало выдохнула и резко опустилась на стул, как будто бы её ноги в один момент стали слишком тяжёлыми, чтобы стоять.

Посмотрев в сторону окна, за которым было уже темно, Мариголд задумчиво начала перебирать идеи о том, как вернуть мобильный телефон его владельцу. Утром следующего дня у неё были назначены встречи, которые она не могла отменить. Решив, что если он не придёт сам раньше, то вечером она обязательно поедет в кофейню «Маска» и вернёт находку.

Заварив кофе, Мариголд ещё какое-то время посидела на кухне, а затем всё же поднялась на второй этаж и легла спать. Утром следующего дня она привела себя в порядок и приступила к работе. Освободившись только к пяти часам вечера, она оставила дочери записку на холодильнике: «Уехала по делам, вернусь поздно» — и покинула дом.

Припарковав свой автомобиль недалеко от кофейни, Мариголд вышла и первым делом осмотрелась по сторонам. Она неоднократно бывала в старом городе Валенштайна, однако никогда не обращала внимание на это место. Ей показалось это даже странным, поскольку оно было фактически на главной площади и привлекало к себе внимание.

Открыв дверь, Мариголд услышала звон колокольчика, висевшего над ней, и переступила порог. Окинув помещение беглым взглядом, она заметила всего одну пожилую пару, которая, по всей видимости, решила зайти почти перед самым закрытием, чтобы выпить чай со сладкими пирожными.

Повернув голову, она заметила и мужчину, который пришёл к ней прошлым днём. На её губах появилась приветливая улыбка, когда их взгляды столкнулись в немом приветствии. В этой кофейне он выглядел как человек, который попал в свою стихию и чувствовал себя, как ей показалось, также.

— Кажется, кто-то забыл свой телефон у меня на кухне, — подойдя к нему, сказала Мариголд, доставая из сумочки мобильное устройство. — Не знаешь, кто это мог быть? — поинтересовалась она, протягивая его ему.

Очевидно, он прекрасно знал имя владельца, отчего вся эта ситуация казалась довольно забавной.

— Так можно и голову потерять, — не сразу сообразив, что шутка вышла довольно двусмысленной, добавила Мариголд.

Отредактировано Мариголд Уолш (03.08.2025 23:46)

— Ну да, и даже не догадываешься, — с лёгкой иронией в голосе сказала Мариголд, стараясь не улыбаться, но получалось плохо. Этот мужчина каким-то образом был способен вызвать у неё на лице улыбку вопреки её желанию.

Она пыталась сохранить серьёзное выражение лица, но его непринуждённая манера общения и, казалось бы, случайные фразы, очень гармонично ввёрнутые в разговор, пробивали её оборону. Она поймала себя на мысли, что, вероятно, дело было в его доброжелательном и радушном настроении, которое само собой располагало к себе.

Ему не было равных в умении разрядить обстановку. «И, вероятно, в пикапе», — мысленно добавила Мариголд, когда поняла, что он флиртует с ней. Его лёгкая небрежность в общении, игривые взгляды и двусмысленные комплименты создавали вокруг них невидимую ауру притяжения.

Она уже и забыла, каково это — быть кому-то интересной, поскольку долгое время пряталась в своём панцире и не давала никому такого шанса. Защитные механизмы, выстроенные после утраты, не позволяли никому приблизиться, но сейчас что-то неуловимо менялось.

Мариголд осознавала, что её привычная броня начинает давать трещины под напором его обаяния. Часть её хотела отступить, спрятаться обратно в свою раковину, но другая, давно забытая часть жаждала живого общения, внимания и искреннего интереса.

— Дай угадаю, — повторила его слова она, чуть понизив голос, — ты знаешь это, потому что общался со мной в… — Мариголд прищурилась, прикусив нижнюю губу. — Хотя, какая в сути разница, да? — она решила отпустить ситуацию. — Лимонный раф. Всё верно, — на её губах снова появилась тёплая улыбка.

Пока он готовил раф, Мариголд успела окинуть помещение беглым взглядом. Оно показалось ей уютным и довольно интересным. Она даже пожалела, что раньше не бывала здесь.

— Промкод? — его слова заставили её задуматься.

Мариголд обладала феноменальной памятью, но даже ей требовалось время, чтобы погрузиться в воспоминания и выудить из них нужную информацию. Было ещё одно важное условие: она должна была точно знать, где искать. Её мозг работал как совершенный архив, где каждый факт хранился на своём месте, ожидая момента, когда потребуется извлечь его на свет.

Сейчас ей было особенно сложно сосредоточиться. Его присутствие, его слова, его взгляд — всё это размывало чёткие границы её внутреннего порядка. Ему удалось затронуть ту скрытую часть её души, которая давно дремала под слоем рациональности и логики, ту часть, что оживала чувствами, эмоциями, переживаниями.

— И как же часто здешним клиентам приходится расплачиваться поцелуями? — она посмотрела в сторону, где сидела пожилая пара, а затем снова на него, едва сдерживая смех. — Или ты берёшь поцелуями только с тех, кто не старше какого-то чек-возраста? — её позабавило подначивать его. Они флиртовали, хотя Мариголд и не отдавала себе отчёт в этом сейчас.

Мариголд не смогла сдержать улыбку, когда мужчина рассказал о пожилой паре, живо описывая, как старушка в знак благодарности целовала его в обе щеки. Она вдруг осознала, что за показным бахвальством скрывается куда более чуткий человек. Он предстал перед ней в новом свете — более внимательным, понимающим и заботливым.

«Должно быть, именно эти качества заметила в нём моя дочь, когда они начали общаться в социальной сети», — подумала в тот момент Мариголд. Незаметно для себя она залюбовалась его открытой улыбкой и искрящимися радостью глазами.

Находиться в обществе этого мужчины было удивительно приятно. Он словно излучал вокруг себя волны позитива, заряжая всех окружающих своим энтузиазмом. Она редко встречала таких людей, но каждый раз, когда ей удавалось познакомиться с подобным человеком, она понимала, насколько особенными они бывают.

— Интересная история, — с тёплой улыбкой произнесла Мариголд. Облокотившись обеими руками о барную стойку, она погрузилась в изучение меню, отображённого на планшете, а затем снова перевела взгляд на мужчину, когда он отошёл к холодильнику. — Лимонный тарт, пожалуй.

Когда он внезапно перевёл тему разговора, Мариголд отвела взгляд в сторону, словно не хотела говорить об этом. На самом деле она просто вспомнила неприятный разговор, который состоялся у них накануне. Пожалуй, она слишком погорячилась. Ей следовало проявить чуть больше чуткости. Во всяком случае, так казалось сейчас, по прошествии времени.

— Мы поговорили, — ответила Мариголд, снова взглянув на мужчину. Она подвинула к себе чашку и обхватила её обеими руками, согревая ладони. — Думаю, она поняла, что так поступать нельзя, — её взгляд скользнул по нежной пенке над кофейным напитком. — А что? — ей вдруг стало забавно от того, что он упомянул переписку. — Будешь ревновать?

Понимая, что это могло прозвучать слишком грубо, она поспешила извиниться:

— Прости, я не имела в виду, что… — и вдруг Мариголд поняла, что не может подобрать нужных слов, потому что их просто не существовало. Ей нравилось беседовать с этим человеком, и даже нравилось то, как он смотрел на неё, но всё это по-прежнему казалось ей чем-то неправильным. — Звучит так, словно мы… но это странно. Я старше тебя, и… это просто неправильно.

Её влекло к нему, и это казалось чем-то неправильным, хотя на самом деле в этом не было ничего удивительного. Макс был интересным мужчиной, лёгким на подъём, и именно этой беззаботности, этой внутренней свободы ей так не хватало в жизни.

— Ты очень хороший, Макс, правда, — их взгляды встретились. — И красивый, и добрый. И, наверняка, умный. Почему ты не стал встречаться с ровесницей? Уверена, что любая была бы счастлива быть с тобой.

Мариголд очень открыто говорила с ним и делала вполне искренние комплименты, хотя изначально планировала просто отдать телефон и уйти.