Отработав ночную смену и, наконец, оставив на столе капитана отчет по последнему делу, Ева вышла на парковку. Первой мыслью было поехать домой и хорошенько выспаться, но время близилось к восьми утра, пробки на дорогах уже наверняка образовались плотные и да, быстрее было сейчас доехать до больницы, где лежал отец, чем добираться до дома, а под вечер – до папы.

Дешевый растворимый кофе – редкостная гадость, по мнению Евы, к которой пришлось привыкнуть – все еще горчил на языке, вселяя в девушку мнимую уверенность в том, что после кружки этой жижи уснуть сразу все равно не удастся. Да. Именно так она скажет папе, когда тот начнет ворчать, что она донимает его с самого утра.

А Ева просто до сих пор очень переживала.

Даже несмотря на уверения в том, что он будет в порядке, сердце сжимало чувство, что беду едва-едва предотвратили, а голову не покидала ужасная мысль «А что, если следующий приступ будет фатальным?». Что, если «донимать» отца ей осталось не так уж много времени? И как бы Ева ни ругала себя за подобные размышления, они все равно возвращались.

Паркуясь у больницы, Лердес хмурилась. Она даже дала себе несколько минут просто посидеть в тишине, чтобы улыбка на входе в палату вышла искренней, а затем подхватила предусмотрительно купленные по пути яблоки и апельсины и вышла под серое небо Валенштайна.

Больница, как всегда, жила своей жизнью. У входа суетились медики, некоторые пациенты уже гуляли с родными, в отдалении от всех курила группка врачей. При взгляде на последних Ева поймала себя на том, что высматривает среди белых халатов рыжую макушку Эшли Кэмпбелла, и почти смутилась, пока не думала, что он ей нужен, чтобы узнать о реальном течении дел касательно здоровья отца.

На сей раз проблем с посещением не возникло – Ева подготовила все необходимые документы, и администратор держала ее совсем недолго, прежде чем махнуть рукой в сторону длинного коридора терапевтического отделения. Как будто ей нужно было напоминать, где палата – прямо по коридору, налево и до самой пожарной лестницы.

Чуть болтая из стороны в сторону пакетом, Лердес дошла до поворота, но инстинктивно повернула голову вправо – оттуда исходила странная возня, а потом какая-то женщина кратко вскрикнула.

Ева недоуменно приподняла брови.

Вот худая низенькая медработница со спрятанными под чепчик золотистыми волосами зажимает руками рот. Вот та самая рыжая макушка Эшли, которого она пыталась разглядеть среди других докторов. Вот пациент, выглядывающий из-за спины Кэмпбелла. Лицо искажено паникой, в руках – скальпель, прямо у горла заложника.

Что?

Брови Евы взметнулись выше.

Ей потребовалось несколько секунд, чтобы сообразить, что происходит, но стоило только руке потянуться к кобуре, обычно закрепленной на поясе, как мир вокруг ожил.

– Стой на месте! – рыкнул мужчина в ее сторону и сильнее вдавил скальпель в шею Кэмпбелла. – Или я перережу ему горло прямо сейчас.

Девушка, стоявшая справа от них, не то всхлипнула, не то икнула. Ее испуганный взгляд метнулся к Еве, пока та медленно поднимала руки в сдающемся жесте.

– У меня ничего нет, успокойтесь, – заверила Лердес незнакомца.

– И не смей позвать на помощь или нажать на кнопку пожарной тревоги, поняла меня? – тут же добавил он. Внимательный. Ведь Ева всего на мгновение отвела взгляд, чтобы посмотреть, не появился ли кто в коридоре, откуда она пришла, однако в это время больница внутри была полупуста.

– Я и не думала, – соврала Лердес.

– Что Вам нужно? – одновременно с ней тихо пролепетала медработница.

– Я хочу отсюда выйти, и ты (тут он слегка подтолкнул Эшли в спину.) мне поможешь. Выведи меня через запасной выход и организуй мне машину.

Ева подняла осторожный взгляд на Эшли. Учитывая, как близко к нему был этот тип, предпринимать что-либо сейчас было бы полным безрассудством, поэтому девушка едва заметно кивнула Кэмпбеллу, как бы прося его согласиться.

– У меня есть машина. Можете взять ее, – предложила она.

Подпись автора

★★★
отрывки метра моей киноленты