СТОИТ ЛИ БЕСПОКОИТЬСЯ? | |
ВРЕМЯ И МЕСТО ДЕЙСТВИЯ: | УЧАСТНИКИ: |
|
|
|
- Подпись автора
Ревность, холодная, безмолвная, как гранитный камень под кожей, не поднималась наружу — он не дал ей прорваться ни в движении, ни в интонации. Но она уже была там. Потому что Дженис, его Дженис, говорила с этим человеком слишком мягко. Потому что этот человек смотрел на неё, как будто знал что-то, что знал только Леонард. Как будто что-то в ней принадлежало и ему тоже.
— Леонард Холт
Любовники смерти - это...
...первый авторский кросстайм. События игры параллельно развиваются в четырех эпохах - во времена легендарных героев X века до н.э., в дышащем революцией XIX веке, и поражающем своими технологиями XXI веке и пугающем будущем...
Любовники Смерти |
Добро пожаловать!
городское фэнтези / мистика / фэнтези / приключения
18+ / эпизодическая система
Знакомство с форумом лучше всего начать с подробного f.a.q. У нас вы найдете: четыре полноценные игровые эпохи, разнообразных обитателей мира, в том числе описанных в бестиарии, и, конечно, проработанное описание самого мира.
Выложить готовую анкету можно в разделе регистрация.
Любовники смерти - это...
...первый авторский кросстайм. События игры параллельно развиваются в четырех эпохах - во времена легендарных героев X века до н.э., в дышащем революцией XIX веке, и поражающем своими технологиями XXI веке и пугающем будущем...
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Любовники Смерти » #Настоящее: осень 2029 г. » Стоит ли беспокоиться?
СТОИТ ЛИ БЕСПОКОИТЬСЯ? | |
ВРЕМЯ И МЕСТО ДЕЙСТВИЯ: | УЧАСТНИКИ: |
|
|
|
Мэйсон Ашер стоял в коридоре больницы, сжимая в руках букет белых лилий. Их резкий, почти удушающий аромат наполнял пространство вокруг него, создавая невидимый барьер между ним и суетящимся персоналом. Он выбрал именно эти цветы не случайно — лилии символизировали как чистоту, так и смерть. Идеальная ирония для их сложных отношений.
Новость о том, что Бриджит оказалась в больнице после провалившейся операции, застала его врасплох. Он пришёл в управление, ожидая увидеть её раздражённый взгляд, услышать колкие замечания, которыми они обменивались последние дни, но вместо этого узнал, что она лежит в больнице с травмой головы.
Что-то внутри него дрогнуло. Не беспокойство — нет, он не позволял себе такой слабости. Скорее, острое осознание того, что его игрушка могла быть отнята у него без его согласия. Это было... неприемлемо.
— Агент Говард в стабильном состоянии, — сообщила медсестра, когда он представился коллегой. — Но ей необходимы дополнительные обследования.
Мэйсон кивнул с выражением профессиональной озабоченности на лице. Он давно отточил это выражение до совершенства — ровно столько беспокойства, чтобы выглядеть человечно, но не достаточно, чтобы вызвать лишние вопросы.
Дверь в палату была приоткрыта. Мэйсон замер на пороге, позволяя себе мгновение просто наблюдать. Бриджит выглядела непривычно хрупкой на больничной койке. Бледная кожа, тёмные круги под глазами, бинт, обхватывающий голову — всё это создавало странный контраст с той сильной, упрямой женщиной, которую он знал. Которую хотел сломать по-своему.
— Выглядишь паршиво, — произнёс он вместо приветствия, входя в палату. — Но всё ещё лучше, чем большинство людей в этом здании.
Он подошёл ближе, положил букет на прикроватную тумбочку и сел на стул рядом с кроватью. Его движения были плавными, выверенными, словно он подходил к дикому животному, которое могло в любой момент броситься или убежать.
— Мне сказали, что ты решила проверить прочность своей головы о стену, — продолжил он с лёгкой усмешкой. — Довольно радикальный способ избежать нашей встречи в офисе.
Мэйсон внимательно изучал её лицо, отмечая каждую реакцию, каждое микродвижение. Под маской иронии скрывалось что-то ещё — тень настоящей тревоги, промелькнувшая в глубине его глаз. Он быстро подавил это чувство, вернув себе привычный контроль.
— Что произошло, Бриджит? — спросил он уже серьёзнее, слегка наклоняясь вперёд. — В управлении говорят только о провалившейся операции. Никаких деталей.
Его рука непроизвольно дёрнулась, словно хотела коснуться её, но он сдержался, сложив пальцы в замок.
Бриджит лежала на стационарной кровати, погруженная в вязкий туман собственного разума. Она слышала приглушённые звуки вокруг, но не могла заставить себя открыть глаза. После неудачной операции в ночном клубе её доставили в больницу с лёгким сотрясением мозга. Мысли путались, а сознание цеплялось за тонкую нить, связывающую её с реальностью.
В палате монотонно пикал кардиомонитор, методично фиксируя каждый удар её сердца. На экране прибора плавно двигалась зелёная линия пульса, свидетельствуя о том, что она жива. Сердце билось ровно, дыхание было спокойным — признаки стабильного состояния. Она пережила эту ночь, и хотя в голове всё ещё царил хаос, Бриджит чувствовала себя намного лучше, чем в момент поступления в палату интенсивной терапии.
Проснувшись в тот момент, когда в палату зашел врач, она поинтересовалась о том, как попала в больницу, а после получив ответ на свой вопрос, начала отвечать на его. По мере того как она говорила, голос её звучал хрипловато, врач делал какие-то пометки в своём планшете. Когда он ушел, она отвернулась в сторону окна и какое-то время наблюдала за тем, как маленькая птичка перепрыгивала с ветки на ветку растущего совсем рядом дерева.
Наблюдая за маленькой птичкой за окном, Бриджит тщетно пыталась отогнать мрачные мысли о проваленной операции. Боль в голове была ничто по сравнению с грузом вины и разочарования в себе. Она чувствовала себя не столько жертвой обстоятельств, сколько слабаком, не оправдавшим возложенных надежд.
Появление Мэйсона примерно через двадцать минут после её пробуждения удивило Бриджит. Их взгляды встретились, и Бриджит мгновенно осознала, насколько жалко, должно быть, выглядит сейчас. Бледное лицо, тени под глазами — всё это явно её не красило. И словно прочитав её мысли, он подтвердил её худшие опасения, заставив ещё сильнее ощутить собственное жалкое состояние.
— Ну вот видишь, ты уже все знаешь, — горько усмехнулась Бриджит. — Я решила убедиться в том, что стена достаточно прочная, но не рассчитала собственные силы, — она иронизировала над собой и над ситуацией, словно это её нисколько не задевало.
Бриджит поспешно отвела взгляд в сторону, словно пытаясь спрятаться от собственных мыслей. Её лицо выражало явное нежелание продолжать разговор о случившемся. В голове крутились мрачные картины того, что, вероятно, говорили о ней в бюро после провальной операции. Эти воображаемые разговоры терзали её душу, превращая кровь в лёд.
Она понимала, что, возможно, преувеличивает масштабы катастрофы, как это часто с ней случалось. Каждой неудаче она придавала слишком большое значение, превращая её в трагедию вселенского масштаба. Но остановить этот поток негативных мыслей было выше её сил. Они буквально захлестывали её.
— А разве того, что я провалила операцию недостаточно? — вновь посмотрев на Мэйсона, спросила она. — Не хочу об этом вспоминать. Да и довольно сложно, когда в голове ещё какой-то туман. Почему ты здесь? Разве ты не должен быть в бюро?
Мэйсон внимательно наблюдал за Бриджит, отмечая, как она избегает его взгляда. В этой хрупкости, в этой слабости было что-то почти... привлекательное. Обычно она держалась с такой силой, с таким упрямством, что видеть её сейчас — уязвимую, беззащитную — пробуждало в нём странное чувство, балансирующее между удовлетворением и беспокойством.
— Бюро прекрасно справится без меня на несколько часов, — ответил он, откидываясь на спинку стула. — К тому же, я подумал, что тебе может понадобиться... поддержка.
Он произнёс последнее слово с лёгкой паузой, словно само понятие поддержки было для него чем-то чужеродным. Возможно, так и было. Мэйсон редко делал что-то без скрытого мотива, без тщательно продуманного плана. Но сейчас... сейчас он просто хотел быть здесь.
— Кстати, я принёс тебе цветы, — он кивнул в сторону букета. — Надеюсь, ты не из тех, кто считает лилии символом смерти. Я предпочитаю думать о них как о символе возрождения.
Мэйсон позволил себе лёгкую улыбку, наблюдая за её реакцией. В любой другой ситуации он бы не упустил возможности поддразнить её, поиграть на её нервах, но сейчас что-то удерживало его. Может быть, бледность её лица или тени под глазами. Или, возможно, то, как она пыталась шутить, несмотря на очевидную боль.
— Что касается операции... — он сделал паузу, подбирая слова. — Все мы иногда терпим неудачи, Бриджит. Даже я. Особенно когда ставки высоки, а цель того стоит.
Он наклонился вперёд, опираясь локтями о колени, сокращая дистанцию между ними:
— Знаешь, в моём... прошлом опыте, я заметил одну вещь. Люди, которые никогда не ошибаются — это либо лжецы, либо те, кто никогда не рискует по-настоящему. Ты не из таких.
Его голос стал тише, интимнее, словно он делился секретом:
— Ты сражаешься. Иногда проигрываешь. Но всегда поднимаешься. Это... впечатляет.
Мэйсон понимал, что ступает на опасную территорию. Искренность никогда не была его сильной стороной, и всё же что-то в этой ситуации требовало именно её. Он мог бы солгать, мог бы манипулировать, но вместо этого выбрал что-то, приближенное к правде. И это странным образом ощущалось... правильно.
— Так что, — он слегка отстранился, возвращая себе привычный тон, — сколько времени тебе понадобится, чтобы выбраться отсюда? У нас всё ещё есть дело, которое ждёт своего решения.
— Да ты просто рыцарь, — криво усмехнувшись, сказала Бриджит, когда мужчина заметил, что принёс ей цветы.
Букет, который он положил на стол, не остался незамеченным, однако она старательно скрывала свои чувства по этому поводу. Ей было приятно, что он пришёл не с пустыми руками, и всё же она понимала, что этот подарок может совершенно ничего не значить.
Бриджит не нравилось то, что она была такой слабой и уязвимой сейчас. Она старалась держать всё под контролем, но всякий раз происходило нечто, что ей было сложно предвидеть.
Она чувствовала, как её тщательно выстроенный мир, где каждое решение было взвешено и просчитано, давал трещину под напором этих маленьких, казалось бы, незначительных событий. Бриджит была подавлена из-за проваленной операции, но в то же время испытала странное чувство удовлетворения от того, что сидевшему неподалёку мужчине было по какой-то причине не всё равно на то, что она застряла в больнице.
— Звучит так, будто ты редко терпишь неудачи, — заметила Бриджит, — но на самом деле ты проиграл тогда, когда бюро схватило тебя за… — она хотела сказать «за горло», но не стала. Впрочем, что она собиралась сказать, и так было понятно.
Язвительность, с которой Бриджит отвечала Мэйсону, говорила о том, что в скором времени она обязательно пойдёт на поправку. Она всё ещё могла держать удар, даже лёжа на больничной койке. Удивительно, но именно его присутствие помогало ей не терять боевой настрой. Он был для неё красной тряпкой. Ему удавалось вызвать в ней противоречивые эмоции, а вместе с тем чувствовать хоть что-то, кроме жалости к себе.
— Я выйду отсюда и сделаю то, что не сделали другие, — Бриджит с вызовом посмотрела на него. — Снова засажу тебя за решетку, — несмотря на довольно громкое заявление, она на самом деле не думала о том, как будет это делать, но ей отчего-то хотелось сказать это. Быть может, чтобы он не думал, будто ему удалось пронять её. — А выйду я отсюда хоть сегодня, если страховая одобрит нетрадиционные способы лечения, если ты понимаешь, о чем я.
В некоторых случаях таким крупным организациям, как бюро, предоставлялась возможность магического лечения. Оставалось только подождать, чтобы понять, насколько это было допустимым в сложившейся ситуации.
— Ну что, всё ещё хочешь, чтобы я поскорее вышла отсюда? — спросила Бриджит.
Отредактировано Бриджит Говард (09.07.2025 00:33)
— Засадишь меня за решетку? — Мэйсон не сдержал смешка, наблюдая, как в глазах Бриджит, несмотря на бледность и усталость, вспыхнул знакомый огонь. Даже прикованная к больничной койке она оставалась собой — упрямой, колючей, несгибаемой. Восхитительной.
Он подвинул стул ближе, позволив себе нарушить её личное пространство. Не настолько, чтобы вызвать протест, но достаточно, чтобы она ощутила его присутствие каждой клеточкой тела. Запах больницы — стерильный, холодный — смешивался с ароматом лилий, создавая странный контраст между жизнью и болезнью.
— Знаешь, что самое интересное в твоих угрозах? — он наклонился чуть ближе, понизив голос до интимного шёпота. — То, как сильно ты в них веришь. И как сильно хочешь, чтобы я поверил тоже.
Мэйсон позволил себе на мгновение задержать взгляд на её губах — бледных, но всё ещё манящих. Воспоминание об их поцелуе в архиве вспыхнуло с новой силой. Тот момент, когда она сдалась, когда позволила себе хотеть его так же сильно, как он хотел её.
— Что до твоего скорейшего выздоровления... — он откинулся на спинку стула, не разрывая зрительного контакта, — конечно, я этого хочу. Мы с тобой не закончили, Бриджит.
Последняя фраза прозвучала двусмысленно — то ли о расследовании, то ли о чём-то гораздо более личном. Он не стал уточнять, позволив ей самой выбрать интерпретацию.
Пальцы Мэйсона рассеянно поглаживали подлокотник стула, словно вспоминая прикосновения к её коже. Его взгляд скользнул по бинтам на её голове, по капельнице, по монитору, отсчитывающему удары сердца. Что-то дрогнуло внутри — не совсем беспокойство, скорее... собственническое чувство. Никто не имел права причинять ей боль. Никто, кроме него.
— Тебе стоит отдохнуть, — произнёс он неожиданно мягко. — Я могу принести что-нибудь из дома. Книгу? Или, может быть... — лёгкая улыбка тронула его губы, — подушку? Эти больничные — настоящая пытка для шеи.
Мэйсон поднялся, разминая плечи плавным, почти кошачьим движением. Он знал, что она наблюдает за ним, даже если пытается это скрыть. Знал, что её тело реагирует на него помимо её воли — учащённым пульсом, лёгким румянцем, который начал проступать на бледных щеках.
— Или я мог бы просто остаться здесь, — предложил он, глядя на неё сверху вниз. — Составить тебе компанию. Рассказать, как продвигается наше расследование. Или... — он сделал паузу, — мы могли бы поговорить о том, что произошло между нами в архиве. О том, что ты почувствовала, когда я прикоснулся к тебе.
— Собираешься проникнуть ко мне в дом? Маньяк, — ухмыльнулась Бриджит, когда мужчина заметил, что готов принести книгу или что-то ещё, что могло бы помочь ей почувствовать себя лучше в стенах больницы.
На самом деле, как бы она ни пыталась это скрыть, ей было действительно приятно от того, что он проявляет заботу по отношению к ней. Конечно, ей было сложно поверить ему даже теперь, но всё же чувства, возникавшие в процессе их общения, было сложно контролировать по щелчку пальцев.
Временами Бриджит ловила себя на мыслях о том, кто же из них настоящий: тот мрачный незнакомец из комнаты для допросов, жизнерадостный бегун, ставший её спутником на утренних пробежках, или этот человек, стоящий сейчас перед ней. Может быть, все эти образы существовали только в её сознании, а настоящий он так и остался для неё неразгаданной тайной. Как бы там ни было, сейчас она была не уверена, что готова узнать правду. Казалось, правда впервые пугает её.
— Думаю, что за один день с нашим расследованием не случилось никаких серьёзных подвижек, — заметила Бриджит, когда мужчина сказал, что мог бы рассказать ей о том, как оно движется. На её губах появилась слабая улыбка. — Но если вдруг подвижки будут, то я точно хочу о них знать, — добавила она.
Напоминание Мэйсона о том, что между ними произошло, заставило её сердце учащённо забиться. Вести диалог о том эпизоде было всё равно что ходить по минному полю — Бриджит не могла найти оправдания своим действиям. По правде говоря, она старалась не думать о произошедшем, чтобы не раскачивать своё душевное равновесие.
— Кажется, я уже всё сказала, — будничным тоном заметила Бриджит. И хотя она старалась сохранить голос ровным, он мог почувствовать, что тема разговора действительно затрагивает её. — Всему виной гормоны. У меня давно не было секса, и я не смогла себя контролировать. Больше этого не повторится.
Признавать свою вину было выше её сил, и разговор об этом вызывал у Бриджит острое чувство дискомфорта. Однако именно её необдуманный поступок стал причиной сложившейся ситуации, и теперь ей предстояло объясниться.
— Так что нечего тут обсуждать, Мэйсон. Самым правильным будет, — Бриджит не успела договорить.
В помещение вошла медсестра. В руках у неё были белые лилии. Судя по всему, Ашер был не единственным человеком, который догадался подарить ей цветы, а, кроме того, выбрать для подарка именно белые лилии. Медсестра не сказала, кто именно прислал их, поскольку сама этого не знала, а внутри букета не нашлось открытки.
— Что всё это значит? — Бриджит удивлённо приподняла брови, когда они с Мэйсоном вновь оказались вдвоём. — В бюро решили скинуться на цветы или объявился тайный воздыхатель? — она не особо верила в последнее, но выбор именно белых лилий не мог не насторожить их обоих.
Вы здесь » Любовники Смерти » #Настоящее: осень 2029 г. » Стоит ли беспокоиться?