Когда появившийся в коридоре медбрат сообщил, что пришёл мистер Дженнер, Каролина решила, что её дедушка, узнав о случившемся, приехал из Арахна, чтобы узнать, как у неё дела. Однако он ошибся, и на самом деле мистера Макмаро для разговора дожидался не он, а хороший друг их семьи и лично Каролины — Марк Фэйрфокс. Заручившись электронной подписью мистера Дженнера на доверенности, Марк приехал в центр, чтобы забрать её и увезти домой.

Сам мистер Дженнер уже мчался в столицу. Миссис Дженнер осталась дома и готовила уже комнату для Каролины, поскольку её муж планировал забрать внучку в Арахн, чтобы она пришла в себя в домашних стенах.

Когда с документами было покончено, Каролине сообщили, что её выписывают из центра. Она удивилась, но, поскольку таблетки, которые ей дали утром, притупили чувства, на лице удивление не отразилось. Она спокойно поднялась и начала собираться. Лишь уже у дверей, куда её проводил один из сотрудников центра, она увидела Марка.

Они поздоровались, он забрал у неё сумку, и уже через десять минут оба сидели в машине. Каролина была не особо разговорчива. Сейчас она вообще мало напоминала ту живую и общительную девушку, которой была, когда их пути в последний раз пересекались.

Они с Марком в последний раз виделись в начале августа этого года, может, чуть позже, поэтому перемены, которые произошли с ней за прошедший месяц, были просто поразительными. Всю дорогу в машине царила тишина. Каролина смотрела вперёд, особо не разбирая дороги. Лишь когда он сказал, что отвезёт её домой, она коротко ответила, что не хочет туда, не вдаваясь в подробности.

В конце концов Марк решил привезти её к себе и там дождаться мистера Дженнера, который должен был приехать только поздним вечером текущего дня. Прошло полтора часа, прежде чем Каролина снова заговорила.

Они сидели на кухне и пили чай. Она обхватила кружку обеими руками и безучастно смотрела на напиток, который по цвету напоминал ей сейчас кофе. Странная ассоциация была результатом того состояния, в котором пребывала всё это время Каролина.

— Прости, что не могу нормально поддержать разговор, — она подала голос первой и посмотрела на Марка. — В голове какая-то пустота. Утром мне дали какие-то таблетки, а после всё стало словно в тумане. Не знаю, что это было, но, скорее всего, какие-то транквилизаторы. Зато в таком состоянии все мои мысли как будто бы живут отдельно от меня, — следом поделилась Каролина. — Странное состояние.

Она поднесла кружку к губам и сделала глоток.

— Как ты узнал? Что я в центре доктора Макмаро? — ей вдруг стало интересно, каким образом ему удалось так быстро найти её.

Подпись автора

Хронология

— Когда медбрат сказал, что приехал мистер Дженнер, я думала, что это он, — сказала Каролина, констатируя факт. — Думаю, что он захочет, чтобы я поехала с ним, — снова факт, но по интонации было понятно, что эта идея ей не нравится.

Каролина говорила, опираясь на собственный опыт и представляя, как поступила бы на его месте, узнав о случившемся. Несмотря на то, что действие таблеток всё ещё затуманивало сознание, многолетний опыт в психотерапии позволял ей делать достаточно точные выводы — особенно когда речь шла о близких родственниках.

— Я бы сделала также, — продолжила она, — увезла бы себя, будь на его месте.

Её взгляд снова упал на кружку. Каролина поднесла её к губам и сделала небольшой глоток: напиток показался ей совершенно безвкусным — побочные действия от лекарства. Она понимала, что вскоре это пройдёт, но тогда вернётся тревога.

— Думаю, это будет правильно, — могло показаться, что Каролина говорила о предполагаемом решении дедушки, но на самом деле речь шла о предложении друга. — Не думаю, что я смогу там жить.

Она вдруг вспомнила про кролика, который жил у неё в доме. Об этом кролике хорошо знал и Марк, поэтому он мог предположить, что животное погибнет, если его не покормить. Ему также было хорошо известно, что Каролина хранила ключи над козырьком у задней двери дома. Он вполне мог прийти, забрать клетку с животным.

— А что с Роджером? — казалось, словно в её голосе проскользнуло беспокойство. Кролик действительно был ей очень дорог.

Роджер мог погибнуть, если бы не своевременное вмешательство Марка. Одна мысль об этом добавляла Каролине ещё больше стресса. Её эмоциональная копилка, уже переполненная тревогами и переживаниями, грозила разорваться под тяжестью очередного непредвиденного испытания.

Кролика она взяла всего год назад, выкупив с пушной фермы, где несчастного зверька готовили использовать в качестве материала для модной шубки. Это был не просто акт милосердия — это стало кульминацией её многолетней борьбы за права животных. В те дни она с головой погрузилась в благотворительность, организовывала акции протеста, спасала животных и вела активную кампанию против жестокого обращения с ними.

Её решительность порой граничила с безрассудством. Однажды Марку даже пришлось вызволять свою, казалось бы, рациональную подругу из полицейского участка, куда она попала за организацию несанкционированного протеста у дверей мехового салона. Но она никогда не жалела о своих поступках, ведь каждая спасённая жизнь стоила всех рисков.

Подпись автора

Хронология

Услышав, что Роджер в полной безопасности, её губы дрогнули в улыбке — слабой, вымученной, словно натянутой. Это было похоже не на искреннюю радость, а на вынужденный жест вежливости, попытку соответствовать ситуации. Мышцы лица двигались механически, будто выполняя давно заученное движение, а не отражая настоящие эмоции.

Когда Марк вышел, она сложила руки на груди, словно спрятавшись от враждебного мира, стоило рядом не оказаться никого, кто, как ей казалось, мог бы её защитить. Однако, как только он вернулся и вернулся вместе с клеткой, она снова оживилась.

— Роджер, — наблюдая за кроликом, Каролина успокаивалась.

Марк открыл створку клетки, и она взяла Роджера на руки. Почувствовав его тепло, его специфический запах и ту особую тёплую ауру, что от него исходила, Каролина почувствовала, как что-то внутри неё начало оттаивать.

— Роджер, — она приподняла его, заглянув в большие кроличьи глаза, а затем прижала к себе, словно ребёнка.

Каролина прикрыла глаза и какое-то время просто сидела так, прислушиваясь к его мерному дыханию, частому сердцебиению и вдыхая знакомый аромат, напоминавший ей о чём-то хорошем, добром, безопасном.

Она слышала всё, о чём говорил Марк, но не фокусировалась на его словах. Положив кролика себе на колени, Каролина начала методично, ласково поглаживать его вдоль туловища, наблюдая за тем, как переливается его шерсть в свете ламп.

— Спасибо, — сказала она, подняв на мужчину взгляд. — Ты очень хороший друг, Марк, — добавила Каролина.

Поднявшись со стула, она проследовала в гостевую комнату, которую выделил для неё Фэйрфокс. Поскольку нести кролика и клетку было бы довольно проблематично, клетку Каролина не стала трогать.

Каролина легла на кровать и, положив рядом с собой Роджера, осторожно обняла его, так и уснула. Проснувшись только через восемь часов, она чувствовала себя уже не так, как в момент, когда Марк приехал за ней в больницу. Её немного потряхивало, словно от холода, хотя в комнате было довольно тепло.

Роджер был в клетке. По всей видимости, когда Каролина уснула, а кролик выбрался из её объятий, Марк посадил его туда. Поднявшись с кровати, она опустилась на корточки рядом с клеткой, понаблюдала немного за питомцем, а после выпрямилась и направилась в коридор.

Найдя Марка в его кабинете, Каролина облокотилась на дверной косяк.

— Спасибо за помощь, Марк, — сказала она, слабо улыбнувшись ему. Сейчас благодарность звучала куда более искренне, чем утром, поскольку эффект лекарств сошёл на нет. — Не знаю, что бы со мной случилось, если бы не ты. Я помню разговор с доктором Макмаро, но уже не помню, как подписывала документы. Должно быть, я была в ужасном состоянии.

Каролина выдержала короткую паузу, прежде чем задать следующий вопрос.

— Это правда, что Ангель мёртв? — спросила она, словно не до конца веря тому, что говорили другие.

Отредактировано Каролина Дженнер (07.09.2025 23:23)

Подпись автора

Хронология

Каролина уже знала ответ на вопрос, но всё равно задала его, словно ей нужно было услышать подтверждение этому из уст человека, которому она полностью и безоговорочно доверяла. По спине пробежали мурашки. Перед внутренним взором предстало лицо Ангеля. Его взгляд был лишённым эмоций, но губы двигались и повторяли раз за разом одну и ту же фразу: «Это твоя вина».

Умом Каролина понимала, что её вины там не было, и что это его собственные убеждения, одержимость и внутренние психические процессы сделали с ним это. Однако эмоциональная часть её спрашивала себя: «Ты в этом уверена? А что если это действительно так? Что если ты виновата в том, что с ним произошло?» Сердце сжималось при каждой такой мысли, а в горле появлялся ком. Она пыталась вспомнить все детали их последних встреч, выискивая признаки того, что могла сделать не так.

Каролина понимала, что у него были проблемы, и что ему, возможно, требовалась помощь не психотерапевта, а психиатра. Однако она также знала, что должна была заметить это сразу же, в первый же сеанс, и дать соответствующие рекомендации. Ей так хотелось доказать себе, что она со всем справится, что ситуация буквально вышла из-под контроля. Во всяком случае, именно так она рассуждала теперь, когда груз вины свалился на её плечи.

Какое-то время в кабинете стояла тишина.

— Это моя вина, — сказала Каролина, прикрыв глаза на короткое мгновение, чтобы собраться с мыслями и избавиться от жуткого наваждения.

В нос начал забиваться запах из того самого подвала, где Ангель планировал её держать.

— Если бы я сразу поняла, что его проблемы куда серьёзнее, — сказала она, снова посмотрев на Марка. — Я должна была увидеть это. Тогда, возможно, всего этого можно было бы избежать. Мне не стоило забирать заявление из полицейского участка, но я…

Каролина не рассказывала ему о том, что это было не первое нападение. Более того, об этом нигде не писали, поскольку дело быстро уладили. Но уже тогда ей следовало настоять на том, чтобы ему оказали более квалифицированную помощь.

С другой стороны, она не знала ту часть истории, в которой Ангель соврал матери, сказав, что отправляется в клинику для прохождения курса реабилитации. На самом деле он просто подкупил главного врача, чтобы тот делал записи о его якобы регулярных посещениях. Так Найт планировал выиграть время, скрывая свои намерения.

— Ангель уже совершал нападение, — пояснила Каролина, сложив руки на груди, словно хотела спрятаться от всего мира. — Он напал на меня в моём доме в первый раз. Тогда приехала полиция, его забрали. Его мать просила меня написать отказ от предъявления обвинений, и я… я сделала это. Не нужно было этого делать, быть может, тогда всё вышло совсем по-другому.

Подпись автора

Хронология

Когда Марк говорил, сердце Каролины сжималось от противоречивых чувств. С одной стороны, она понимала, что он полностью прав. С другой стороны, ей было сложно избавиться от чувства вины, которое успело закрепиться в голове и пустить там глубокие корни. Эти корни оплетали её мысли, словно лианы, не давая дышать полной грудью.

Она понимала, что со временем сможет выкорчевать их, но пока ей было сложно полностью рационализировать ситуацию, даже несмотря на все усилия, приложенные для этого. Её разум словно находился в плену страхов, сомнений и других чувств, что порождали в душе хаос.

Каролина нуждалась в профессиональной помощи и дружеской поддержке. Марк был прекрасным другом, на которого всегда можно было положиться, и он говорил ровно те слова, которые должен был сказать любой другой друг на его месте. Однако ей, кроме прочего, нужна была вполне реальная медицинская помощь — лекарства, способные на время притупить эмоциональное напряжение и дать возможность восстановить душевное равновесие.

В её голове постоянно крутились навязчивые мысли, от которых было невозможно избавиться самостоятельно. Он был безжалостен к ней: «Ты не можешь доверять этим словам», «Он говорит так, чтобы ты просто не нервничала», «На самом деле это полностью твоя вина». Ей захотелось закричать, чтобы заткнуть внутренний голос, проговорить вслух, почему он не прав, и почему нужно послушать Марка.

Заверения последнего в том, что он всячески поможет, если дело слишком закрутится, помогли Каролине почувствовать себя не одинокой. Как минимум она могла быть уверена в том, что он не бросит её на произвол судьбы.

— Спасибо, Марк, — она снова благодарила его, но теперь уже за слова поддержки. — Ты очень хороший друг. Мне нужно было услышать это.

Каролина машинально потёрла свои плечи, словно замёрзла, но на самом деле это был бессознательный жест — проявление острой потребности в заботе и защите. Её пальцы слегка дрожали, а движения были такими автоматическими, будто она делала это сотни раз прежде.

— Умом я понимаю, что всё так, как ты говоришь, — добавила Каролина, пройдя в кабинет и присев на край дивана. — Но всё гораздо сложнее, чем кажется. Я понимаю, что мне нужна помощь, Марк. Лекарства. Возможно, даже терапия. Однако я думаю, что ты поступил верно, забрав меня из центра Макмаро. В Валенштайне наверняка найдётся много хороших психотерапевтов.

Каролина поднесла к губам правую руку и начала безотчётно грызть кончики ногтей.

— Я не хочу ехать в Арахн. Но я думаю, что должна какое-то время побыть одна. Не хочу стеснять тебя или кого бы то ни было. Думаю, что сниму номер в отеле. Это будет правильно. И ещё… я бы не хотела, чтобы в прессе появилось моё лицо. Ты сможешь…?

Подпись автора

Хронология